© журнал "Русский инок", Джорданвилль, США РУССКИЙ ИНОК № 11 ИЮНЬ 1911 г. ОГЛАВЛЕНИЕ ИЗ ТВОРЕНИЙ СВЯТЫХ ОТЦОВ Аввы Фалласия творения Достопамятные изречения св. жен подвижниц, собранные аввою Исаиею для пречестной монахини Феодоры Избрание пути жизни св. Григорием Богословом ИЗ СОВРЕМЕННЫХ ПОДВИЖНИКОВ И УЧИТЕЛЕЙ ИНОЧЕСТВА Наставление иеромонаха Иеронима о священстве, Добротолюбии, схиме и молитве ВЫПИСКИ О почитании святых мощей О монашестве УСТАВЫ И ПРАВИЛА ДЛЯ ИНОЧЕСТВУЮЩИХ Устав Глинской Рождество-Богородицкой общежительной пустыни Курской епархии, Путивльского уезда (продолжение) МОНАСТЫРСКИЙ СТАРЕЦ Не оставляй обители Не любопытствуй Не подозревайте ближних своих ИНОЧЕСКИЕ ОПЫТЫ О тех, кои неправыми путями добиваются священства и степеней МОНАШЕСКАЯ ЛИРА Да возрадуется душа моя о Господе Искушение и совет В монастыре Скорби о пустынной жизни и надежда на Божие Милосердие ИЗ ЖИЗНИ СОВРЕМЕННЫХ ИНОКОВ Архимандрит Макарий - просветитель алтайцев ПО СВЯТЫМ ОБИТЕЛЯМ Старец Иосиф В Крестовоздвиженском скиту ОБЪЯСНЕНИЕ РИСУНКОВ ОТ РЕДАКЦИИ ИЗ ТВОРЕНИЙ СВЯТЫХ ОТЦОВ Аввы Фалласия творения. Первые сто глав 1) Любовь, постоянно простертая к Богу, соединяет любящих с Богом и друг с другом. 2) Ум, стяжавший духовную любовь, не помышляет о ближнем ничего не свойственного любви. 3) Под видом любви скрывает лицемерие тот, кто устами благословляет, а сердцем уничижает. 4) Стяжавший любовь без смущения переносит скорбное и огорчительное, наводимое врагами. 5) Одна любовь соединяет создания с Богом и друг с другом во единомыслие. 6) Тот стяжал истинную любовь, кто не принимает ни подозрений, ни нареканий на ближнего. 7) Достоин чести пред Богом и людьми тот, кто ничего не умышляет к разрушению любви. 8) Нелицемерной любви свойственно правдивое слово, происходящее от доброй совести. 9) Кто передает брату укорения от другого, тот под видом доброго расположения таит зависть. 10) Как плотские добродетели привлекают славу человеческую, так и духовные Божию. 11) Любовь и воздержание очищают душу, а ум светлым делает чистая молитва. 12) Сильный муж тот, кто деланием и ведением отражает злое. 13) Тот обрел благодать у Бога, кто стяжал бесстрастие и ведение духовное. 14) Если хочешь преодолеть страстные помыслы, приобрети воздержание и любовь к ближнему. 15) Сохрани себя от невоздержания и ненависти, и не встретишь преткновения во время молитвы твоей. 16) Как ароматов нельзя найти в тине, так и благоухания любви в душе злопамятного. 17) Мужественно владей раздражительностью и вожделением, и скоро избавишься от худых помыслов. 18) Тайным деланием истребляется тщеславие, а тем, чтобы никого не уничижать, отгоняется гордость. 19) Тщеславию свойственно лицемерие и ложь, а гордости надмение и зависть. 20) Начальник есть тот, кто начальствует над самим собою, и душу, и тело покорил разуму. 21) Искренность друга обнаруживается во искушении, когда он принимает участие в трудных обстоятельствах жизни. 22) Затвори чувства посредством молчания, и суди помыслы, приступающие к сердцу. 23) С помыслами печальными обращайся без злопамятования, а к сластолюбивым будь расположен враждебно. 24) Безмолвие, молитва, любовь и воздержание есть четырехсоставная колесница, возносящая ум к небу. 25) Истощи тело неядением и бдением, и отразишь мучителя, помысел сласти. 26) Как воск тает от огня, так нечистый помысел от страха Божия. 27) Тяжкий урон для разумной души - укоснение ума в предосудительной страсти. 28) Переноси терпеливо скорбные и болезненные случаи, ибо ими очищает тебя Промысл Божий. 29) Отвергнув вещественное и отрекшись от мира, отрекись и от худых помыслов. 30) Свойственное уму дело - всегда пребывать в словесах Божиих. 31) Как дело Божие править миром, так и дело души управлять телом. 32) С какою надеждою встретим Христа, сластям плоти работая даже до ныне? 33) Сластолюбие истребляется злостраданием и скорбями, или произвольными, или посылаемыми от Промысла. 34) Пища страстей есть сребролюбие, ибо оно усиливает возобладавшую сласть. 35) От лишения наслаждения рождается скорбь, а наслаждение сопряжено со всякою страстью. 36) Какою мерою меришь ты своему телу, тою же обратно возмерится и тебе от Бога. 37) Дела Божественных судеб суть праведные воздаяния за то, что соделано в теле (2 Кор. 5, 10). 38) Добродетель и ведение рождают бессмертие, а лишение их было матерью смерти. 39 Печалью по Боге убиваемо бывает чувственное наслаждение, а умерщвление чувственного наслаждения есть воскресение души. 40) Бесстрастие есть неподвижность души ко злу, которую нельзя получить без милости Христовой. 41) Христос есть Спаситель души и тела, и последующий стопам Его освобождается от зла. 42) Если хочешь получить спасение, отрекись от сластей (плотских удовольствий), и приими воздержание и любовь с прилежною молитвою. 43) Бесстрастию свойственно истинное рассуждение, с помощью которого делай все по мере и правилу. 44) Иисус Христос есть Господь и Бог наш, и ум, последующий Ему, не пребудет во тьме. 45) Собери свой ум и наблюдай за своими помыслами, и которые из них найдешь страстными, против тех веди войну. 46) Три причины, от которых возникают в нас помыслы: чувства, воспоминания и телесное сложение; мучительнее же всех те помыслы, которые происходят от воспоминаний. 47) Кому дана премудрость, тот разумеет свойства бестелесных, и то, какое начало и конец мира. 48) Не будь нерадив о деятельных добродетелях, и ум твой просветится. Сокровища, говорит Господь, невидимая сокровенная отверзу тебе (Исаии 45, 3). 49) Освободившийся от страстей обрел благодать Божию, и великую милость тот, кто сподобился ведения. 50) Ум, освободившийся от страстей, делается световидным, будучи непрестанно осияваем созерцанием тварей. 51) Свет души есть святое ведение, которого лишившись, безумный ходит как во тьме. 52) Безумен, обращающийся во мраке порока; его вскоре объемлет мрак невежества. 53) Любящий Иисуса освободится от зла, и последующий Ему получит истинное ведение. 54) Ум, освободившийся от страстей, видит тонкие мысленные представления, и при бодрствовании тела, и во снах. 55) Ум, совершенно очищенный, видит для себя тесноту в существующем, и всегда желает быть вне всего сотворенного. 56) Блажен, кто достиг бесконечной беспредельности, а достиг тот, кто преминул все конечное. 57) Кто чтит Бога, тот испытует слово Его, а уразумевает оное любитель истины. 58) Ум, движимый правотою, находит истину, а движимый какою-либо страстью заблуждает от оной. 59) Бог как по существу недоведом, так и по величию бесконечен. 60) Существа, которое не имеет ни начала, ни конца, и премудрость неиспытуема. 61) Сохранение всякой твари есть всеблагий промысл о ней ее Создателя. 62) Милосердием своим утверждает Господь вся ниспадающия, и восставляет вся низверженныя (Пс. 144 14). 63) Христос есть Судия живых и мертвых и праведный воздаятель каждому по делам его. 64) Если хочешь начальствовать над душою и телом, то предварительно отсекай причины страстей. 65) Сопряги силы душевные с добродетелями, и они совершенно разрешатся от насилия страстей. 66) Стремление похоти обуздывай воздержанием, а порыв раздражительности духовною любовью. 67) Молчание и молитва суть величайшее оружие добродетели: ибо они, очищая ум, делают его прозорливыми 68) Только духовная беседа полезна, а предпочтительнее всего прочего молчания. 69) Из пяти видов беседы избери три, четвертым пользуйся не часто, а пятого вовсе не употребляй. 70) Молчание любит не пристрастный к мирскому и любящий всех людей, не любя ничего человеческого. 71) Совесть есть истинный учитель; слушающий ее не подвергается преткновениям. 72) Только тех не судит совесть, которые достигли верха добродетели или порока. 73) Совершенное бесстрастие тонкими делает мысленные представления; совершенное же ведение возводит к Преневедомому. 74) Предосудительна скорбь от неудовлетворенного желания наслаждений; а презревший их, пребывает беспечален. 75) Скорбь вообще есть лишение сладости, будешь ли разуметь сладость Божественную, или мирскую. 76) Царствие Божие есть благость и премудрость, и достигнувший их живет на небесах. 77) Жалок тот человек, который делами своими предпочитает тело душе и мир сей Богу. 78) Тот стяжал равную ко всем любовь, кто не завидует ревностным (в добродетели) и милосерд к порочным. 79) По истине тому следует быть начальником, кто душе и телу поставил в закон дела добродетели. 80) Купец духовный есть тот, кто ради будущих (благ) равно стяжал самоотвержение от приятностей жизни и от печали о житейском. 81) Душу укрепляют любовь и воздержание, а ум чистая молитва и духовное созерцание. 82) Когда слышишь полезное слово, не суди того, кто говорит оное, чтобы не лишиться тебе полезного учения. 83) Лукавый разум помышляет злое и добрые дела ближнего перетолковывает к уменьшению их достоинства. 84) Не верь помыслу, судящему ближнего; ибо он, имея злое сокровище, злое и помышляет. 85) Из доброго сердца исходят и добрые мысли, ибо его сокровищу соответствуют помышления его. 86) Наблюдай за помыслами и убегай зла, чтобы не помрачился ум, и не начал видеть одного вместо другого. 87) Воспоминай иудеев и утверди себя самого. Они, ослепши завистью, Господа и Бога перетолковали в вельзевула. 88) Лукавое подозрение омрачает ум и производит то, что вместо пути видится то, что вне пути. 89) Ко всяким добродетелям притыкается зло, и посему лукавые, добродетель перетолковывают в порок. 90) Ум, закосневая в удовольствии или в скорби, тем скорее впадает в страсть уныния. 91) Чистая совесть возвышает душу, а нечистый помысел низвергает ее. 92) Страсти, будучи в движении, отгоняют тщеславие, а будучи укрощаемы, снова возвращают оное. 93) Если желаешь избавиться от всех вкупе страстей, то восприими воздержание, любовь и молитву. 94) Ум, молитвою долго пребывая в Боге, и страстную часть души избавляет от страстей. 95) Бог, даровав бытие тварям, вместе с тем все связал Своим Промыслом. 96) Будучи Владыкою и сделавшись рабом, Он тем явил твари совершенство Промысла. 97) Бог и Слово, воплотившись неизменно, чрез принятие плоти соединился со всею тварью. 98) Странное чудо совершается на небе и на земле: Бог на земле и человек на небе! 99) Чтобы соединить людей с Ангелами и даровать вместе всей (умной и словесной) твари обожение. 100) Освящение и обожение Ангелов и человеков есть познание Святой и Единосущной Троицы. 101) Прощение грехов есть свобода от страстей; а кто от них не освободился благодатью, тот не получил еще прощения. Достопамятные изречения св. жен подвижниц, собранные аввою Исаиею для пречестной монахини Феодоры (Перевод с древней греческой рукописи (1457 г.), посланий сего Аввы Исаии к монахине Феодоре). Каково зрелище лугов, кои исполнены всякого рода цветами, такова и настоящая моя книга, священное и сладчайшее чадо. В ней найдешь ты все цветы добродетелей - внимание ума и поучение сердечное, к уцеломудрению твоему и спасению души твоей, если хочешь. Собрав лучшие духовные цветы бессмертного луга или рая, я посылаю тебе сплетенный венец, чтобы, ощутив благоухание его, ты потекла путем добродетелей, и усокровиществовала душе своей некрадомое богатство. Господь славы да будет с тобою. 1) Блаженная Феодора говорила: если хотим непреткновенно пройти предлежащий нам путь жизни, представить Христу душу и тело чистыми от постыдных ран и получить венец победный: то нам должно бдительно за всем смотреть, и ни во что вменяя суетные удовольствия, быстро миновать их; не должно попускать уму прельщаться чем либо, но все вменять во уметы, чтобы не лишиться Христа. 2) Блаженная Сарра говорила: трех вещей боюсь я: когда душа имеет выйти из тела, когда имею предстать Богу, и когда изыдет последнее о мне определение в день суда. - Помышляя о сем, ужасаюсь и трепещу. 3) Блаженная Синклитикия сказала: велик бывает в начале подвиг и труд приступающим к Богу в безмолвии и молчании; а потом - радость неизглаголанная. Как хотящие возжечь огонь сначала задымляются и слезят, и не иначе достигают желаемой цели: так и желающие возжечь в себе огнь божественный должны возжигать его со слезами и трудами, с безмолвием и молчанием. 4) Опять сказала: день и ночь трудится бодренный монах, с великим безмолвием и кротостью приседя молитвам и сокрушая сердце свое до пролития слез, чтобы получить с неба милость. 5) Спросили сестры блаженную Синклитикию: как можно спастись? И она, глубоко вздохнув и пролив много слез, отвечала: "Дети! Все мы знаем, как спастись, но по собственному нерадению теряем спасение. Прежде всего и паче всего должно сохранять нам то, что сказал Господь: возлюбиши Господа Бога твоего всею душою твоею и искренняго твоего яко сам себе - (Матф. 22. 37, 39). Итак, вот где спасение - в двойственной любви". 6) Говорила также; И мирские жены, по-видимому живут целомудренно, но у них есть вместе и бесстыдство, - поелику они грешат всеми другими чувствами: смотрят непристойно, смеются неумеренно. А мы должны быть выше в добродетелях, и для нас не позволительно суетное зрение. Ибо говорит писание: Очи твои право да зрят (Прит. 4, 25). Мы должны беречь и язык от подобных грехов: поелику беззаконно то, чтобы орган божественного песнопения произносил скверные слова. Мы должны воздерживаться не только говорить это, но и слушать. 7) Еще сказала: хорошо от меньшего восходить к большему, а от большого добра нисходить к меньшему - не безопасно. И сему-то научает Апостол, когда говорит: задняя забывая, в предняя простирайтесь. 8) Блаженная Мелания рассказывала: одному брату, желавшему оставить мир, препятствовала в том собственная его мать; но он не оставил своего намерения и не переставал докучать ей, говоря: спасти хочу душу мою. Не могши при всем старании воспрепятствовать ему, мать дала наконец ему позволение. Но удалившись от нее и сделавшись монахом, он в нерадении иждивал жизнь свою. Случилось, что мать его умерла, а через год заболел и он болезнью великою, так что врачи отчаялись в жизни его. Тогда, быв в исступлении, он восхищен был на суд, и увидел мать свою между осужденными. Заметив его, она с изумлением сказала: "Сын мой! что это - и ты осужден в это место? - Где же слова твои, кои говорил ты: спасти хочу душу мою?" - Пристыженный тем, что слышал, в скорби стоял он, не имея, что ответить ей. - Но вдруг послышался глас, говорящий: "возьмите сего отсюда! Я послал вас за другим монахом, одного с ним имени, который живет в такой-то обители". - Тем кончилось видение, и брат, пришедши в себя, рассказал предстоящим все. В подтверждение же и уверение в истине сказанного, уговорил одного брата сходить в обитель, о коей слышал, и посмотреть, почил ли тот брат, который носил одно с ним имя. - Посланный нашел, что он точно почил. - Больной же, оправясь и укрепясь, пошел в затвор и сидел в безмолвии, заботясь единственно о спасении души своей, - каясь и плача о том, что прежде жил в нерадении. И такое было у него сокрушение, что многие умоляли его послабить себе немного, опасаясь, - не приключилось бы ему какого вреда от безмерного плача. Но он не хотел утешиться, говоря: если я не снес укора матери своей, - как пред Христом и св. Ангелами снесу я стыд в день суда? 9) Однажды блаженная Сарра, увидев юную монахиню смеющуюся, сказала ей: не смейся сестра; ибо тем ты отгоняешь от себя страх Божий и подпадаешь посмеянию диавола. 10) Преподобная Пелагия говорила о бесстыдной вольности или смелости родительнице всякого зла: вольность, как огонь пламенеющий, поядает все плоды души. - Послушайте теперь и о смехе: смех вон изгоняет блаженный плачь; смех не созидает, но созданное разрушает и губит; смех оскорбляет и отгоняет Святого Духа и вводит в душу свой злой дух; смех, ввергая в блуд, растлевает тело; смех изгоняет добродетели, не помнит смерти и не помышляет о муках. 11) Она также говорила: начало падения монаха есть смех и вольность. 12) И еще преподобная Пелагия учила: подпадши телесным страстям, да не нерадим каяться и плакать о себе, прежде нежели застанет нас плачь суда. 13) Одна монахиня пришла к преподобной Пелагии и говорит ей: что мне делать, госпожа моя, с грехами моими? - Преподобная отвечала: желающий избавиться от грехов, сестра, безмолвием, молчанием и плачем избавляется от них. 14) Опять сказала: плачь, молчание и безмолвие есть путь, который показали нам отцы и писание. Итак, в безмолвии плачьте о грехах своих; ибо другого пути, кроме сего, нет. 15) Блаженная Феодора сказала: люби молчание больше чем беседу; ибо молчание есть сокровище монахов, беседа же иждивает богатство их. 16) Блаженная Сарра сказала: знаю, что скудость хлеба и пост утончают тело; но бдение измождает плоть более поста. Сообщил Архимандрит Серафим 26 Мая 1911 года. Избрание пути жизни св. Григорием Богословом. Стихотворение, в котором св. Григорий Богослов пересказывает свою собственную жизнь Давно было решено мною все плотское вринуть в глубину; и теперь это всего более нравилось. Но когда стал я рассматривать самые пути божественные, не легко было найти путь лучший и гладкий. И тот и другой из них, как это часто бывает с нами, когда решаемся на какое либо дело, казался по чему-нибудь или хорошим, или худым. Если же состояние мое изобразить каким-нибудь сравнением; то я походил на человека, который задумывает отдаленное какое-то странствование, но избегая плавания по морю и трудов мореходных, отыскивает путь, на котором было бы больше удобств Приходили мне на мысль Илия Фесвитянин, великий Кармил, необычайная пища, достояние Предтечи - пустыня, нищетолюбивая жизнь сынов Иоанадавовых. С другой стороны пересиливали любовь к Божественным книгам и свет Духа, почерпаемый при углублении в Божие слово, а такое занятие - не дело пустыни и безмолвия. Много раз колебался я туда и сюда, и, наконец, умирил свои желания, и скитающийся ум установил на средине, а именно следующим образом я примечал, что люди, которым нравится деятельная жизнь, полезны в обществе, но бесполезны себе, и их возмущают бедствия; от чего мягкий нрав их приходит в волнение. Видел также, что живущие вне мира почему-то гораздо благоустроеннее и безмолвным умом взирают к Богу; но они полезны только себе, любовь их заключена в тесный круг, а жизнь, какую проводят, необычайна и сурова. Поэтому вступил я на какой то средний путь между отрешившимися и живущими в обществе, заняв у одних собранность ума, а у других - старание быть полезным для общества". ИЗ СОВРЕМЕННЫХ ПОДВИЖНИКОВ И УЧИТЕЛЕЙ ИНОЧЕСТВА Наставление иеромонаха Иеронима о священстве, Добротолюбии, схиме и молитве. (Выписка из соловецкого патерика). О Священстве В древние времена монахи проводили жизнь безмолвную и уединенную; поэтому в патериках редко упоминается о священноиноках. Ныне же в обителях священноиноки умножились для отправления священнослужения, и иные скучают о лишении прежнего безмолвия. Об этом я неоднократно беседовал с искусными отцами, и слышал от них следующее: монахи оставшиеся в безмолвии и уединении, получали утешение душам своим от молитвы Иисусовой, совершаемой умом в сердце, и то при искусных и не прелестных наставниках; потому что некоторые упражняясь в этой молитве, по неискусству и самочинию, подпали прелести диавола и болели иногда неисцельно. Монахам же пребывающим в священстве, нет никакой прелести: потому что освящение от Христовых Таин непрелестно и действенно для приемлющего с верою. Те же отцы говорили мне, что награда, даруемая от Бога иноку, усердно пребывающему в священстве, несказанная. Потому говорили отцы, не скорбите что не безмолвствуете, подобно прежним пустынножителям поблагодарите Бога, сподобившего вас священства. Цель их и ваша одна и та же: нравственное совершенство. Те полагали восхождения в сердцах своих; вы же полагаете в церквах Божиих Они шли от силы в силу, - от силы деяния в силу видения. И вам предлежит тот же путь идти от силы веры в силу видения умного. Писано: "пойдут от силы в силу и явится Бог богов в Сионе (Псал. 83, 8)". У тех Сион в сердце; у вас в церкви на престоле. Здесь умным оком узришь в священнодействии всю Святую Троицу: Отца - приемлющего св. дары, Сына приносимого, и Духа Святого - Содетеля и Совершителя их. Итак, друг когда стоим у престола в священнодействии не пари мыслью к облакам, взыскуя Бога. Он пред тобою есть и будет во веки. Такого боговидения сподобишься, когда вменишь в уметы все земное, будешь жить на земле небесною жизнью. Вот тебе, свяшенноинок, награды на земле; о будущей же по этой суди. О Добротолюбии Какой человек сыщется, могущий научить нас собеседованию с Иисусом в своем сердце так, как учит Добротолюбие? Едва ли кто из самых великих мудрецов века сего может взяться за это дело. Без Бога жить скучно. Христос сказал; "без Мене не можете творите ничесоже" (Иоан. 15, 5). Следовательно Он объявил нам Свою волю: быть нам с Ним неразлучно. По этому св. отцы оставили нам в Добротолюбии наставления, как соединяться с Богом умом в сердце. Хотя в некоторых монастырских библиотеках есть выписки из тех же св. отец, сделанные прежде издания Добротолюбия, но они очень кратки. До издания Добротолюбия желавшие учиться Иисусовой молитве ходили в Молдавию и Нямецкий монастырь к истинному учителю Иисусовой молитве, старцу Паисию Величковскому, и там получали наставления, и согласно с ними жили в России. Таковых я людей видал. Ныне же по издании Добротолюбия, для желающих заниматься умною молитвою открылся удобный случай, потому что все козни диавола в этой книге объяснены. Сердечная молитва есть дар Божий, а не человеческая хитрость. Обращаясь с искусными молитвенниками, я насмотрелся, как они занимаются этим деланием; совершенно верую и чистосердечно возвещаю, что это делание душеполезно, но только требует совершенного безмолвия. И те люди лишаются этого делания, которые вдаются в какое либо хлопотливое занятие. Во-первых, как мне говорили искусные старцы, надобно устами творить молитву по четкам например хоть сотню раз наедине в келье, так чтобы и мысль наша внимательно прислушивалась к словам молитвы, чрез что будет впечатлеваться молитва в памяти. Надобно тогда беречься от всякого помысла и мечтания; если же без помысла не возможешь исполнить сотни, то опять начни и постарайся исполнить ее без помыслов. Это наша азбука; с нее мы начинаем все, говорили старцы. И если кто навыкнет может и более ста раз творить молитву, не внимая помыслам. Я послушал этих старцев к уже слишком сорок лет учусь умной молитве, и благодарю Господа моего Иисуса Христа за навык. Упражняющийся в Иисусовой молитве не пренебрежет церковною службою. Он прежде всех спешит в церковь и последний исходит. Одни самочинники пренебрегают церковную службу. Я лучше хочу сказать в церкви одно: Господи помилуй, нежели прочитать в келье на воздух всю Псалтирь. О схиме. Мантия есть предобручение схимы. Следовательно каждому монаху, имеющему мантию прилично принимать схиму. Но ныне истинное понятие о схиме почти совсем исчезло. Многие монахи не принимают схимы, боясь великого правила относительно пищи, пития и поклонов. Но такую недостаточность понятий должно исправлять с рассуждением. Схима есть отложение ветхой жизни, то есть состоит в том, что один инок одним умом своим в безмолвии, в сердце своем, упражняется в молитве Иисусовой. Схимник должен употреблять пищу и питие легкие, а не грубые, чтобы не получить болезни; он может или должен и поклоны класть сколько ему Бог поможет, а не счетом или назначенным числом. Если схимник не довольно сведущ в писании, должен упражняться в чтении божественных и отеческих книг; но не приводить чрез это ум в рассеяние. Когда же Бог даст подвижнику молитву духовную, духовне в сердце совершаемую, тогда уже не оставлять ее, доколе сама собою не престанет, и молиться ею со смирением отнюдь ничем в то время не занимаясь. Схимник есть истинный и буквальный исполнитель заповеди - любить Бога всем сердцем, умом, крепостию, всею мыслию, всею душою. Схимник может быть уподоблен Серафиму, по горячности любви к Богу. Ныне понуждают схимника заниматься сов-сем не свойственным делом (продавать свечи, собирать с кошельком деньги, молиться и служить молебны, стоять на определенном месте на показ мирянам). Мастеру золотых и бриллиантовых дел дают железные клещи и молоток и заставляют ковать гвозди. (Схимник есть вместилище Духа Святого приятелище многих духовных дарований, столп православия, живая как бы копия с Господа Иисуса по человечеству). Да не помыслит кто, что по пристрастию так высоко сужу о схиме, - это истина. Благодать Духа вселившаяся в сердце, умудрит его более всякой науки. Если же кто после внешнего образования подклонит свою выю благодати Духа, такой может сделаться премудрейшим между премудрыми, какими были Апостол Павел, Иоанн Златоуст, Василий Великий. О молитве Многие пребывая в страстях, тщатся стяжать благодать от Иисусовой молитвы. Если в какой бочке держали деготь, согласится ли кто, и по испразднении дегтя влить в нее благовонное масло? Так и сердце, в котором гнездились или гнездятся еще страсти, скоро ли приимет в себя благодать Святого Духа? По этому постараемся прежде очистить сердце от дегтя страстей, и потом уже можем надеяться получить лучшее. Прежде молитвы Иисусовой, подобает испросить у Бога прощение прегрешений и умертвить в себе ярость и похоть. Тогда сам Бог будет тебе учителем в молитве сердечной. Сердечная молитва есть дар Божий, подаваемый возлюбленным рабам Божиим, сподобляется сего один из тысячи. Мнится мне, что одна молитва Иисусова, без деланий заповедей, быть не может. Как некоторые думают, что они молитвенники, и учат других молитве Иисусовой, ни мало не заботясь об исполнении заповедей Господних?.. Еще: и всесвятое имя Его (Иисус) должно часто произносить устами. Хорошо строить храмину с основания, а не с крыши. Писано есть: мельзи млеко, и будет масло то есть: поговори молитву Иисусову устами подольше, заговорит и сердце. Возлюби количество и приидет качество; то есть: после долгого и многолетнего пребывания в устной молитве, стяжешь сердечную. Кто же сначала учит, или учится творить молитву в сердце, тот, видно и устами творить ее не умеет. Божия благодать приходит не заметно. Иногда благодать дается подвижнику в начале подвига, а иногда под конец жития. В Соловецкой и Анзерской книжицах есть много письменных сборников. Из них видно, что и здесь были прежде молитвенники Иисусовы. Теперь же эти сборники спокойно лежат в библиотеках. Не мни кто либо, чтобы ныне не было сподобившихся дароумной молитвы. В Гороховском Николаевском монастыре, жил монах о. Амвросий бывший учеником Паисия Молдавского. Амвросий недалеко от монастыря, в селении, имел друга, художеством иконописца именем Афанасия. - Однажды Амвросий ночевал у Афанасия, расположившись для сна на дворе Афанасий ночью, войдя на двор, увидел Амвросия стоящим на коленях и молящимся, а лицо его сияло необыкновенным светом. Афанасий ужаснулся; когда же заметил это Амвросий, закричал: не верь, не верь: это прелесть; потом не велел сказывать виденного никому. Это слышал я от самого Афанасия. У Амвросия в том же монастыре был также сподвижник и ученик Паисиев, имевший не меньшую благодать, именем Афанасий. Излишним считаю говорить о богоугодной жизни схимонаха Василиска Валаамского. Василиск был представлен митрополиту Гавриилу, желавшему видеть его. Я знал в Москве простого мужа Гр. Фед-ча, по прозванию Гончара. Он был знаком митрополиту Платону и пользовался его расположением. Однажды между разговорами о спасении, Гончаров сказал Владыке: научи меня молиться. Платон велел ему творить молитву Иисусову. Послушал Гончар, начал творить молитву и потом просил у Платона дальнейших наставлений. Владыка послал его в Пешношский монастырь к иеромонаху Самуилу. Пошел к нему Гончар, посоветовался, и возвратился домой в крайнем молчании; оставил всю домашнюю заботу; устроил себе в доме укромный чуланец; поставил в оном образ с лампадкою и начал безмолвствовать. В Церковь же ходил всегда и был до смерти церковным старостою. За смирение и милосердие к нищим, Бог явил ему его кончину. В Отнинском Новгородском монастыре был известный мне любитель безмолвия и сердечного трезвения, монах Патермуфий. Он жил в Отне. пока народу ходило туда мало; когда же провели туда новую широкую дорогу от Новгорода, Патермуфий бежал, и начал жизнь юродственную. Митрополит Гавриил, уважая его, позволил пребывать где захочет. И жил он в Новгороде и Петербурге, где попало, и часто по ночам при церквах молился. Ходил в чем попало; я видал его сидящим на распутьях с несколькими в руках копейками, как бы милостынею; но что ему давали, все раздавал нищим. Иногда видал в Хутынском-Ореховском саду, сидящего суток трое и сильно искусанного комарами. Он тридцать лет ни с кем не говорил. Все священное и отеческое писание знал вполне; имел дар прозорливости и рассуждения. Кто с верою спрашивал о чем, отвечал минами, и верно. Скончался и погребен в Невской лавре. Знаю и ныне богоугодных подвижников, в трезвении сердечном занимающихся Иисусовой молитвою; но Испытующий сердца и Утробы и исчитаяй множество звезд, знает и видит их лучше меня. (Сообщено из Ахтырского Свято-Троицкого монастыря). ВЫПИСКИ О почитании святых мощей. Алтари, при которых не оказывается положенным никакого тела или части мощей мучеников, да разрушатся, аще возможно, местными епископами. Аще же не допустят до сего народные смятения, по крайней мере, да будет вразумляем народ, чтобы не собирался в оных местах, и чтобы правомыслящии к таковым местам не призывались никаким суеверием". (Святые отцы седьмого вселенского собора). "Мученики прославляются великими почестями и празднествами! Они прогоняют демонов, врачуют болезни, являются, прорекают; сами тела их, когда к ним прикасаются и чтут их, столько же действуют, как святые души их; даже капли крови и все, что носит на себе следы их страдания, столь же действительны, как их тела. Но ты не чтишь сего, а бесчестишь". (Св. Григорий Богослов, Юлиану Отступнику). "Не только тела, но и сами гробницы святых исполнены благодати. Ибо ежели во время Елисея совершилось нечто подобное, и мертвый через прикосновение к костям его разрешился от уз смерти и возвратился к жизни, то тем более ныне, когда благодать обильнее и действия Духа плодотворнее, естественно прикасающемуся с верою к гробнице (святых) извлекать из нее великую пользу. Посему Бог и оставил нам мощи святых, желая как бы рукою привести нас к той ревности, какая была в них, и даровать нам некоторую пристань и надежное врачевство против зол, отовсюду нас окружающих". "Посему я призываю всех вас, - в печали ли кто, в болезни ли, в обиде ли, в другом ли каком мирском несчастье, или во глубине греховной, - теките сюда с верою: вы получите помощь и с великою радостью возвратитесь отсюда, приобретши одним воззрением облегчение совести вашей. Сие сокровище благопотребно для всех; сие пристанище надежно и для несчастных, ибо освобождает их от бедствий, и для счастливых, ибо утверждает их счастье, и для болящих, ибо возвращает им здравие, и для здравых, ибо отвращает болезни". (Св. Иоанн Златоуст). "Мощи святых, как спасительные источники, даровал нам Владыка Христос; они многоразличные благодеяния источают, ибо посредством ума и в телеса их (святых) вселился Бог!.. "Есть ли какие-нибудь основания не почитать одушевленных храмов Божиих и живых Божиих селений - святых, которые, поживши на земле, с дерзновением предстоят Богу?" (Св. Иоанн Дамаскин). О монашестве Не все живущие в монастырях - монахи, но тот монах, кто исполняет дело монашеское. (Св. Варсан. Велик.). Из мудростей мудрость, и из хитростей хитрость монашеская жизнь (Затворн. Георгий). Хотящий быть истинным монахом должен иметь крайнее нестяжание, - изыскивать как бы обойтись и без необходимого. Монах тот, кто во всем делает себе принуждение, (Авва Захария). Монах не должен допускать себе, чтобы совесть обвиняла его в чем либо (Авва Агафон). Монах нерадящий о своем спасении, есть ругатель Божий. Лучше бы монаху согнить во чреве матери своей, когда он не печется о своем звании (Схимон. Парфений). Будь не только одеянием, но и вещью и делом монах, то есть уединенный (Св. Тихон Задонск). Пребывай в твоей кельи, и келья тебя научит всему (Авва Моисей). Человек, познавший сладость кельи, убегает ближнего, хотя любит и почитает его (Авва Феодор). Уединенное пребывание собирает духовное сокровище, а отлучка куда-либо расточает (Св. Тихон. Задон.). Рыбы умирают от недостатка воды; так умирают в сердце инока духовные движения рождающиеся от Бога, когда инок часто живет и обращается с мирянами (св. Исаак Сирин). Без крайней нужды не выходи вон из монастыря, и в светские дома не входи; иначе воротишься уже не тем, каким выйдешь (св. Тихон. Задон.). Если не научился жить в мире с людьми, то и в пустыне не найдешь себе мира (Авва Лонгин). Живущие в мире борются с бесами, как с агнцами, а пребывающие в уединении борются с ними как с тиграми и леопардами (Св. Нил Синайский). Где ни быть, от козней сатанинских не уйти (св. Тихон. Задон.). Чем дальше от мира, тем ближе к Богу. Бегающий людей похож на зрелую виноградную лозу, а обращающийся с ними - на не зрелый виноград. Между монашескою и мирскою жизнью - такое же различие, какое между пристанью и морем, непрестанно колеблемым ветрами (Св Златоуст). Кто из мирян сотворил когда-нибудь чудеса? Кто воскресил мертвых? Кто изгнал бесов? Никто. Все это - победные почести иноков, и мир не может вместить оных, - если же бы мог, то к чему было бы монашество и удаление из мира? (Св. Иоанн Леств.). Кто ради Бога обнищает, тот обретает неоскудевающие сокровища. На сколько человек отсекает от себя утешения мира сего, на столько сподобляется радости Божией во св. Духе (Св. Исаак Сирин). послушник С. Е. УСТАВЫ И ПРАВИЛА ДЛЯ ИНОЧЕСТВУЮЩИХ Устав Глинской Рождество-Богородицкой общежительной пустыни Курской епархии, Путивльского уезда. Глава 25-я. О епитимьи, налагаемой от настоятеля братии обще собором. Аще кто из братии вознерадит, лености ради, приходити к началу церковного пения или подает какой-либо соблазн, а паче мирским, или уставу общему противится будет, такового настоятель по первому и второму увещанию наедине, при соборе увещевает, приводя ему Святых Отец писания и устав обители по установлению Святых Отец, увещевая его любовно. И аще таковой не смирится и не послушает наказания (наставления), изгоняется из обители с милованием и дается ему бумага его или причисленному для прохода из монастыря куда ему следует, или представляется о нем для перемещения в другую обитель. Аще же при увещевании общем смирится, дается ему епитимья по силе его и погрешности, и оставляется, телесного же наказания и наложения цепи на монашествующих отнюдь в обители да не бывает. Глава 26-я. О приходящих произвольно на послушание для принятия монашеского чина. Приходящие на послушание в обитель Бога ради, с истинным намерением еже бы в самоотвержении отдати себя в совершенное повиновение, чтобы, по искусе определенном, принять монашество, во-первых: испытуются настоятелем с братиею в их наклонности к монашеству, а паче к повиновению; вземлется же от них и увольнительная бумага, какая в нынешнее время требуется, смотря по тому, какого кто будет звания. И по тридневном искусе, с прочитанием им и устава сего монастырского, настоятель принимает их и определяет им послушание, подобающее новоначальным, и поручает их искусному старцу в повиновение; дается им и одеяние монастырское, а их отдается в палату монастырскую, до времени искуса. Деньги же, аще будут, отдаются в казну под записку, и по времени, егда явятся благонадежны, представляется о них для определения в монастырь указом. Узнания же ради способности к послушаниям и смирения в повиновении и отсечении своей воли, должен настоятель ново-начальных во всех послушаниях искусит; и аще засвидетельствуется от братии удобность их к монашеству от повиновения и смирения, и прилежания к правилу и молитве, такожде и от их старца, по совершении узаконенного времени искуса, представляет их о пострижении в монашество. Когда же придет время пострижения объявляется указ о пострижении и вопрошается у них о вещах и деньгах, куда они хотят определить оное, ибо еще они имеют волю, разве аще кто прежде распределив, той уже воли в оных не имеет, якоже и по пострижении. Егда же прииде время пострижения, настоятель, призвав хотящих пострищися, объясняет им обеты монашеские в пострижении; и по пострижении - какие брани и скорби от навета вражия будут, и како противостояти им и побеждати я. Или может настоятель, аще рассудит, послать их к искусному старцу для сицевого наставления. И они да приуготовляют себя к пострижению в посте, молитве и истинном смирении, яко хотящии сподобитися ангельского образа. И тако в определенное время, по чиноположению постригает я и поручает искусному старцу в совершенное повиновение. И они да повинуются старцу, якоже и настоятелю, по положению Святых Отец. Аще же что будет противно писанию и обетам монашеским, в том да не имать повиновения, якоже Василий Великий пишет: "и всяк внимающий, да имеет разум о всем и да прочитывает Божественные Писания часто или чтомого прилежно да слушает, да возможет познать: кое учение истинное и беспристрастное и кое притворное. И сего ради может и к искусным старцам приходити для совета; своего же разума в чем-либо да боится таковой составити. И таковым сам Бог управит путь к царствию небесному, настоятель же да не определяет первоначальным до трех лет первейших послушаний, разве аще бы нужда предлежала необходимая и то с рассуждением: ибо первенство новоначальных повреждает. Аще кто из таковых по какому-либо случаю выходит из обители, таковой определенных прежде денег в обитель или вещей да не требует, ибо он отвергся уже их, а напутствуется по возможности из монастырской казны. МОНАСТЫРСКИЙ СТАРЕЦ Не оставляй обители. XII. Святые отцы, наставники монахов, повелевают уговаривать хотящего оставить обитель и его уговаривают: настоятель, старцы, братия. В это время враг ему внушает такую мысль: "они уговаривают не из желания тебе спасения, не из сожаления, а ради своей выгоды, ради той пользы, какую приносишь обители; но ты на зло им уходи, не слушай". И упрямые, опутанные сетями врага, ни кого не слушают, - уходят. Мы же рассудим: худо ли приносить пользу св. обители и братству о Христе или для своих духовных руководителей? Конечно, не худо. Это доброе дело, которое не нравится одному противнику добра и потому он так старается лучших деятелей скорее изгнать из монастыря. И действует на них самомнением, гордостью, заразившись которыми, они не могут уже смиренно жить в обители. Св. Иоанн Лествичник пишет: "Кто видит, что собор братий чрез него успокоеваем, тот пусть не хвалится этим в уме своем, ибо воры кругом (Не говоря ни о чем другом, уже одно превозношение в самом себе уничтожает все наши добрые плоды). Начертай глубоко в памяти твоей сие слово Христово: егда сотворите вся повеления вам, глаголите, яко раби неключими (Ничего нестоящее) есмы: яко еже должни бехом сотворите, сотворихом. (Лук. 17; 10). Праведный суд о трудах наших познаем (не теперь), а во время исхода из сей жизни" (4-е слово Лествицы, § 86) Кому много дано, много и взыщется от него (Лук. 12; 48). Значит, если много дано, то надо много делать и за это получить больший венец славы в царствии небес-ном. Но если от дела будем бегать, то много взыщется; т. е. подвергнемся большему осуждению и большей вечной муке. Так что, не превозноситься надо дарованиями, а благодарить Бога, смиряться и трепетать, боясь употребить данные таланты во вред себе и другим, или, чтобы не зарыть их в землю. Если кого уговаривают, то именно жалеют, чтобы с ним этого не случилось. Тем более, что горькая участь постигает тех, кои пренебрегают добрыми советами своих наставников. Св. Василий Великий оставляющего обитель и братство о Христе сравнивает с Иудою-предателем. И не только отцы и братия, сожалея уходящего, уговаривают не оставлять их, не разлучаться, но иногда и Сама Матерь Божия принимает участие, чтобы инок не оставил места подвигов, особенно, если оно посвящено Ее Пресвятому имени. Расскажу замечательное сновидение одного рясофорного монаха, записанное в книге о чудесах Божией Матери в Глинской Богородицкой пустыни. Отец N тяготился данным ему послушанием. Для него оно казалось неподходящим. Терпел, терпел да и решился где-либо искать себе другое место. Приготовив все, он завтра утром, ни кем не замеченный, хотел уйти. С тревожными мыслями заснул и видит сон, рассеявший его неблагоразумное намерение. Вот будто он, оставив монастырь, идет лесом к скиту. Вдруг является ему сияющая светом прекрасная Жена с младенцем на руках и спрашивает его: куда идешь? Невольно беглец остановился и молчал. "Куда идешь, неразумный?" - снова спросила Жена с печалью во взоре. "Зачем идешь расстроить то, что приобретено трудом? Разве не знаешь, что Я и Сын Мой всех вас охраняем? Обернись и посмотри - какой пламенной любовью Мы окружаем эту обитель". N обернулся и видит - храмы, кельи, ограду объятые пламенем и опять слышит повеление: вернуться и не тяготиться послушанием. После этого он проснулся, пришел в себя, возблагодарил Царицу Небесную, милостиво его вразумившую, и перестал роптать на послушание (изложено по записи помещицы Е. М. Мошкиной). Да, отцы и братие, мы должны верить, что оставляя св. обитель, оскорбляем и Того, Кому она посвящена; оскорбляем и тех святых, мощи которых или чудотворные иконы составляют святыню обители. Святые, во имя кого обитель, или чьи мощи и св. иконы прославлены в ней, считаются верховными покровителями монастыря. Нарушая устав его и монашеские правила святых отец, мы прогневляем своих небесных покровителей. Не оставляйте же легкомысленно то место подвигов, куда вы, призваны, ревнуйте там о больших дарованиях духовных, преспевайте в добродетелях исполнением заповедей Господних, не ослабляйтесь в уповании на милость Божию. До самой смерти не бросайте оружия своего воинствования со врагом спасения и увенчаетесь небесною славою преподобных, в которой с ангелами и всеми святыми будете непрестанно славить Триединое Божество Отца, и Сына, и Св. Духа. Аминь. Не любопытствуй. "Любопытство ума (о ближних) обуздывай попечением о самом себе и не позволяй уму осуждать брата в нерадении и неленостно изъявляй всякую любовь и милосердие к ближнему" (4 слово "Лествицы"). Ибо любопытны мы о делах других и способны на осуждение более всего в то время, когда сами живем нерадиво. Если бы жили внимательно, то не имели бы времени любопытствовать о других и разбирать чужие поступки. Не любопытство дает нам душевный покой и наконец - бесстрастие. Не подозревайте ближних своих. Некто в миру верил своему мнению и по нему судил ближних без всяких других оснований. Поступив в монастырь, он не отстал от этой привычки. Но, сделавшись духовником, из исповеди иноков убедился, что подозрения его были ложны. Тогда он ясно дознал на себе козни врага спасения, который, внушая нам лживые суждения о ближних, желает ввести нас в осуждаемые грехи или, по крайней мере, в грех осуждения, суждения и клеветы. Ибо нам не только заповедано Господом осуждение, но и суждение ближних. Не судите и не будете судимы, не осуждайте и не будете осуждены. (Лук. 6; 37.). Итак, блюдитеся, братие, чтобы нам не впасть в грех клеветы, суждения, гибельного осуждения или чего-либо горшего. По учению св. Иоанна Лествичника, осуждающий впадает в те же грехи или еще большие. Будем помнить это, будем лучше осуждать себя, чтобы в день страшного суда Господь помиловал нас. ИНОЧЕСКИЕ ОПЫТЫ О тех, кои неправыми путями добиваются священства и степеней В монастырях, особенно где большое братство, существует соревнование, но, к сожалению далеко не похвальное и, думаю, не спасительное. Это просто искушение, предвиденное еще Великим Пахомием; именно: многие (конечно не все) во что бы то не стало, как говориться, грудью добиваются священства и степеней. В монашестве сего не должно быть. Во-первых, когда мы идем в монастырь, то мы не о чем не думаем, не мечтаем, а лишь только трудиться для спасения души; и если бы Господь благословил быть монахом по одеянию и по жизни и больше ничего. Но вот проживши год, другой, третий, пять лет, попривыкши к монастырской жизни, узнавши кое-как порядок суточного чтения, послушник уже засматривается на амвон, на стоящего, в стихаре и поддается пока слабому мечтанию "а хорошо бы быть иеродиаконом", - и с тех пор эта мысль усиливается, и он уже придумывает как бы скорее добиться этой чести. И едва ли тогда вспомнит, или даже и слышал ли еще таковое Апостольское прещение: "Никтоже сам себе приемлет честь, но званный от Бога, якоже и Аарон. Как и Христос не Сам себя прослави быти первосвященника, но глаголавый к Нему: "Сын мой еси ты, Аз днесь родих Тя" (5: 4-5). Не помня сего, послушник или монах думает: братство здесь большое, способности у меня не важны, разве дождешься здесь диакона, тут затрут. Тогда мечтатель начинает перебирать в уме монастыри, которые ему известны, нельзя ли перейти в такой, в котором бы поскорее можно получить желаемое, или как не хорошо выражаются,- "схватить диаконка". Прилог получил силу и уже влечет свою жертву, монах выходит из своей обители, и что же вы думаете? - Он быстро получает сан священства; в год, два и уже иеромонах; тогда как ему в своей обители надо еще добрых десяток лет потрудиться. Конечно, лестно и приятно. Ну, а потом? Ах, вот это-то потом, если бы мы задавали себе этот вопрос прежде всякого дела и предприятия, тогда бы наверно не было между нами столь несчастливых и окаявающих свои неразумные молодые порывы... Меня сильно предупреждал один бедный и несчастный, бывший иеромонах Макарий, (а теперь Михаил), когда он рассказал свою горькую долю, как он был иеромонахом молодым, хорошим, подававшим большие надежды. "И вот, однако же, как видишь, я пред тобой стран ник, скиталец, не имею где главы приклонить, и вот хожу от селения к селению, от обители до обители. - Берегись, брат, берегись порывов", - заключил несчастный. Но видел я и еще более печальные примеры того же. Заходит ко мне, время от времени, бывший иеромонах, когда чайку, когда еще что попросить - этот алкоголик. - Господи, тяжело даже смотреть на бедного в лохмотьях человека, облачавшегося в одеяния царские и священные и бывши предстоятелем церковным, а что привело в то состояние, что он есть теперь? Зачем говорит мне то, что не доставит слушателю пользы. К о. Архимандриту Исаакию (Настоятель Оптиной пустыни), суровому подвижнику, приезжал откуда-то молодой красивый иеромонах, и горько жаловался, как ему трудно и тяжело носить сущий сан, вследствие того, что он его добивался и взял своими усилиями; и что он готов бы его снять. А сколько скорбей и искушений терпят те восхитители; неправедные, священства?! Преподобный Никита Стиофат говорит: без призвания свыше, никогда не ищи получить председательство при помощи золота, или при содействии и ходатайстве людей, хотя бы ты видел, что имеешь силу пользовать души; ибо три следующие беды могут встретить тебя; и одна из них сбудется: или негодование Божие и гнев найдут на тебя в различных напастях и скорбных обстоятельствах, когда восстанут на тебя не только люди, но и вся тварь; и жизнь твоя будет многовоздыхательна; или с великим бесчестием будешь свергнут оттуда, когда преодолеют тебя другие; или умрешь не в свое время, будучи отсечен от этой жизни. (Никита Стиофат 2-я сот. 58 г.). Одно другого страшнее наказание, и одно из трех, говорит Преп. Никита, сбудется, и это, мы видим сбывается. Вот как страшно самому, не по воле Божией, добиваться священства! Но нет, есть люди, всевозможные средства употребляют, включительно до симонии, а симония строго осуждена Апостолами и соборами: ибо поставляемый и поставляющий, сказано, да извержется. Очень полезно всякому готовящемуся к благодати священства, много прочитать на сей предмет; во-первых книгу правил Вселенских соборов, Симеона Солунского творения, Новую Скрижаль, книгу о священстве Златоустого, Литургику; для того все это, чтобы иметь истинное понятие о высоком сане священно-инока. Я знал одного иеродиакона, который скоро получил сей сан, но еще скорее хотел получить и пресвитерство, и чего, чего он не ухищрялся: и к настоятелю с просьбой, и к духовнику надоел с сим же, и уходить-то хотел, и опять пороги обивать у имущих власть взялся, так что, иногда от него запирались; этот все хлопотал о иеромонашестве, но между тем, ни у кого из иеромонахов не берет благословения и со многими не хочет служить. Оказывается, добивается того, чего сам не чтит и презирает. Вот гордынный нрав какой! Недавно мне передавало, вполне заслуживающее доверия лицо: в одном монастыре, монах взял топор и с топором - за настоятелем: "до каких же пор, говорит монах преследуя игумена своего с топором, до каких пор ты будешь меня мучить, не даешь диакона". Сей гоняше, а оный бежаше, это ведь не вымысел. Конечно, такого ненормального человека, представлять в священство не мыслимо. Один богомудрый владыка сказал настоятелю: кто будет просить священства, тех никогда не представлять, и - канонично. Боже мой! читаешь древние патерики и умиляешься. Вот доброе старое время, - думаешь: как одного инока хотели послать к рукоположению, он узнал и убежал, спрятался во ржи; его искать, едва нашли, взяли связали, чтобы снова не убежал, но смиренный раб Божий сказал: развяжите, теперь я не убегу, вижу, что воля Божия. Покойный приснопамятный старец, батюшка о. Амвросий, как достойный, по благословению старца Макария, был представлен к посвящению во иеродиакона. Воспитанный старцами во смиренном о себе мнении, и считая себя недостойным предстоять Престолу Господню в алтаре святом, он, с другим иноком, представленным вместе, пошли к старцу Макарию отказываться. "Входим к старцу в келью, рассказывал батюшка Амвросий, а он начинает нам говорить сам: "Ну, вас назначили, - назначили. Это хорошо, хорошо", - а мы мнемся, и ничего ему на это не можем ответить. Но товарищ мой был посмелее и заговорил первый: "вот об этом-то мы и пришли поговорить с Вами, батюшка, ведь мы недостойны священного сана", - "так и думайте, так и думайте всегда, что вы недостойны", - перебил его старец. "Ну, а я после этого, разумеется и рта не мог открыть", - прибавил рассказчик. А ведь батюшка был студент-семинарист; а впоследствии, сей смиренный инок, был великий старец. Смиренных, Господь всегда возвышает. Недавно Афонский инок бывший в России, говорил, что у них на Афоне истинные, внимающие своему спасению, иноки; отказываются от священства, потому что, в простоте и смирении удобнее спастись, а что касается приобщения св. Таин, то у них разрешается каждую неделю, или чрез две. На что нам иеромонашество, говорят смиренные иноки. И как это приятно слышать! Видишь пред собой действительно иноков, понимающих свое звание и призвание. Простите Отцы святые и братия, что я распространился на эту тему, может быть кому и не по сердцу моя статья. Прошу прощения. Только прошу запомнить слова не мои, а смиренного Никиты Стиофата, и Апостольское прещение. Никтоже сам себе приемлет честь, но званный от Бога... и пр. И. Ф. МОНАШЕСКАЯ ЛИРА Оптика пустынь Да возрадуется душа моя о Господе. Возрадуйся, душа моя о Боге, Возрадуйся о Господе Твоем! Пребудь всегда пред Ним в святом восторге И сердцем чистым веселись о Нем. Вот в ризу Он облек тебя спасенья, Одеждою веселия одел, И где найдешь ты выше утешенья, Хотя прошла бы весь земной удел?.. Вот на главу твою венец пресветлый, Как жениху, Он щедро возложил И вид тебе создал Он благолепный, Как девственну невесту украсил… Но радости твои, душа, о Боге Ты чувством благодарным растворяй, Не погрязай в житейской здесь тревоге, Всегда горе к Творцу ты воспаряй. Е. М. Искушение и совет. Когда греховный сон наступит, И враг всезлобный угнетет, И благодатный мир отступит И грусть все сердце обоймет, Тогда ты стань душой своею Перед Спасителем Христом, Скажи: будь силою моею! Спаси меня Твоим Крестом! И знак Креста с живою верой На теле твердо положи И будь доволен этой мерой, Сомненья всяки отложи. И ожидай святой минуты, Бог даст, в тот час придет она, Прозрят и очи сном сомкнуты, Бежит далеко сатана. И ты воспрянешь к прославленью Подателя всех благ - Творца И твоему пред Ним служенью Наступит светлая чреда. Е. М. В монастыре. В Божьем храме вчера, у подножья Креста, Принял я в рясофор постриженье, Спала с сердца тоска, обновилась душа, С глаз скатилась слеза умиленья; Как я счастлив теперь, что от мира ушел, Нет житейских тревог и волнений, Здесь в тиши благодатной, Христа я нашел Здесь исчезли во мне все сомненья. О Сладчайший Христос, помоги крест нести! Помоги все оставить мирское И на этой ступени меня утверди Во спасение жизни благое! Фиец. Скорби о пустынной жизни и надежда на Божие Милосердие. Ах как плохо без свободы Сокрушаться и скорбеть, И печаль или невзгоды Безысходные терпеть. Так трепещет сердце, бьется Словно пташечка сквозь сеть. Вон из груди так и рвется, Чтоб вспорхнуть и улететь. Сердце долго будет биться: Мне никак, нельзя вспорхнуть, Чтоб от мира удалиться И в пустыне отдохнуть. Враг души моей не дремлет, Хочет в сети уловить: Он за каждым шагом внемлет, Чтоб сразить и погубить. Кто бы мне помог несчастну Сети вражии порвать, И мирскую жизнь злосчастну Прочь навеки отогнать? Чтоб от мира удалиться Ото всех сует отстать, Чтоб в пустыни поселиться И покой душе сыскать. В мире чтоб не суетиться, Но в пустыни привитать, Духом к небу возноситься, Славу Бога созерцать; Чтобы мне с душой покойной От мирских сокрыться глаз, И молитвой к Богу стройной Возноситься всякий час. Кто же, кто же, мне поможет, Даст утеху и покой, Скорбь на радость мне преложит Разлучит меня с тоской? Но напрасны все воззванья Стон души среди людей, Возложу я упованье На Владыку наших дней. Боже мой, тебя молю я Прошу милость у Тебя, Пред Тобою предстою я Не отвергни Ты меня! Но прими мое моленье, Сердцеведец Судия, Приими мое прошенье Приношу Тебе что я. Ты мне радость, упованье, Пред Тобой паду во прах, Ты избавишь от страданья Не лишишь и вечных благ. Спасти один меня Ты можешь, Один меня Ты пощадишь. Мне в несчастиях поможешь И все скорби отвратишь. Мой план желаний совершится И напасти те пройдут, Которых робкий ум страшится Приятны дни опять придут. Я в пустыню удалюся От мирского жития, С коварным миром распрощуся Тогда навеки уже я. Мир прелестный, ты не мысли Меня в оковах удержать И меня своим не числи, Дав из плена убежать. Будет лесть твоя напрасна И лукавства полный взор, Будет мысль моя бесстрастна. Вижу весь я твой притвор. Будут тщетны все успехи Для меня твоих зараз, Лестные твои утехи Уж моих не тронут глаз. Всю твою коварность вижу И презор моим слезам, Тщетну грусть возненавижу Позабуду тебя сам. Презря мирское поношение; Я в пустыне поселюсь, Прииму во всем терпенье, В броню правды облачусь. Ряса черная покроет Мой надменный гордый ум, Сердце больше не заноет От мирских житейских дум. Моим взорам не предстанет Мир с прелестной суетой, И мой ум не пожелает Его прельщаться красотой. Но в смиренье погрузится Закон Божий сохранит, Постом, любовью оперится Молитвой к Богу воспарит. Там я буду со стенаньем День и ночь Творца молить, С тяжким вздохом покаянья Беспрестанно слезы лить. Помоги, Творец всесильный, Возврати мне в сердце страх, Дай источник слез обильный, Чтоб восплакать о грехах. Язык мой правде научится И истине святой Твоей, Тобой мой дух возвеселится Чрез все число мне данных дней. Иосиф Демидов. ИЗ ЖИЗНИ СОВРЕМЕННЫХ ИНОКОВ Архимандрит Макарий - просветитель алтайцев († 18 мая 1847 года). Блажен, - кто стал прекрасною мрежею духовною и многих уловил благому Владыке; он весьма будет восхвален о Господе (Св. Ефрем Сирин). Не удивительно учиться неопытному у опытного, неученому - у ученого, но удивительно, когда опытный и ученый человек идет под начало учиться у неученого и младшего себя саном. Это случилось с отцом Макарием. Он, блистательно окончивший духовную академию, хорошо изучивший языки: греческий, латинский, еврейский, немецкий и французский, магистр богословия, бывший ректор Костромской духовной семинарии и настоятель Богоявленского монастыря, профессор богословских наук, в сане Архимандрита переходит из Киево-Печерской лавры в бедную глухую Глинскую пустынь под духовное руководство неученого, но опытного духовною жизнью отца Филарета. Какая великая редкость не только в настоящее, но и в то религиозное время! Не имей отец Макарий ранее наставников на пути спасения, такой подвиг его не так выходил бы из ряда обыкновенных. Ученый архимандрит, если бы и прежде не имел духовного руководителя, сам мог руководить себя по учению святых отцов, однако пожелал руководства благочестивого наставника, опытного в духовной аскетической жизни старца Филарета, пожелал руководства, когда с молодости и до последнего времени постоянно был под руководством: сначала у своего благочестивого родного отца-священника, потом в С.-Петербургской Духовной Академии у отца ректора архимандрита Филарета впоследствии незабвенного митрополита Московского, которому открывал свои помыслы и без воли его ничего не начинал. В Екатеринославе, в должности инспектора духовной семинарии, отец Макарий имел старца Ливерия, человека святой жизни ученика знаменитого Паисия Величковского. Перейдя в Кострому - на должность ректора Семинарии, он должен был сам руководить других, но привыкший всегда находиться под духовным руководством, о. Макарий хотел быть лучше руководимым, чем руководителем. Истинно хотящий спастися, он вполне понимал значение слов св. Иоанна Лествичника, который говорит: "обманулись все те, которые, предавая себя Богу, подумали, что не имеют они нужды ни в каком руководителе, ибо кто без помощи наставника вступает в борьбу с духами злобы, тот бывает ими умерщвлен". Сознавая свои немощи, о. Макарий сам себя спрашивал: "Не нужно ли основательнее воспитать самого себя, прежде чем приносить духовную пользу другому"? Ибо нет пользы изучать науки, если душа не будет иметь доброй и богоугодной жизни (выражение св. Антония Великого). В своей "Лепте" отец Макарий писал: Как плоды худого древа Худые только могут быть, Как сладких вод нельзя излить Источнику, который солон. Так я, который в корне полон Греха и во грехе зачат, Нечисть в своем плотском рождении, Никак сам не могу быть свят, Чтоб быть со Всесвятым в общеньи. Часто благочестивый архимандрит говаривал: "Ах, как бы мне местечко такое, чтобы я знал только самого себя!" Душа его рвалась к внутренне-духовным подвигам, где-либо в тиши мирной обители. Он просил уволить его от духовно-учебной службы и в начале 1825 г. поселился на покой в Киево-Печерскую лавру, где усердно предался переводу святоотеческих творений. Но не долго пришлось ему пробыть в многолюдной лавре: душа его искала опытного руководителя и наставника в духовной жизни, подобного покойному старцу Ливерию. Узнав о благочестивой жизни настоятеля Глинской пустыни старца Филарета, Макарий, с разрешения Святейшего Синода, переселился туда, в конце декабря того же года "Я хотел среди Глинских братий знакомиться с искушениями, свойственными монашескому общежитию", - писал Макарий. На сколько Глинская пустынь удовлетворила аскетическим стремлениям этого великого мужа, можно судить по его восторженному отзыву о ней в одном из его писем: "Это школа Христова, это одна из светлых точек на земном мире, в которую дабы войти, надлежит умалиться до Христова младенчества". В тишине этой "школы Христовой" о. Макарий, изнуряя тело свое воздержанием и постом, глубже всматривался в тайники своей души, беспристрастно разузнавал свои недостатки, обозревал еще не умерщвленные гнездящиеся страсти и ничтоже сумняся исповедовал их опытному настоятелю. Ему предал себя, дабы сокрушить прежде всего своеволие, - "эту медную стену, отлучающую душу от истинного просвещения" и навыкнуть Христову послушанию, которое он называл "врачебным кровопусканием, в котором душа очищается от черных, нечистых и гнилых кровей своеволия и глупости". С сокрушенным чувством собственного бессилия, с надеждою на милосердие Божие, стал сходить он в "слезную юдоль смирения". Он узнавал козни врагов и способы борьбы с ними по святоотеческим писаниям; с увлечением зачитывался "Добротолюбием", "содержащим словеса и главизны священного трезвения", и полными сочинениями святых отцов. Кроме святоотеческих писаний, он читал все, что доставляла лучшего тогдашняя богословская литература, русская и иностранная. Но особенно он зачитывался Священным Писанием куда, как к своему источнику, отсылали его и святоотеческие и богословские руководства. Прекрасное знание языков способствовало всестороннему пониманию им слова Божия, глубокому уяснению тайн домостроительства нашего спасения. Неустанно читая и проникаясь глоголами жизни вечной, он изобильно вселил в себя слово Христово, старался им мыслить, чувствовать, говорить. Священное Писание считал "хлебом своим насущным". Его сочинения и особенно письма исполнены знанием Писания и испрещены текстами. Собственные выражения подвижника близко подходят к подлинному слову Божию; не изучившему Писаний выражения его можно принять за самое Священное Писание, так они дышат истинной, глубокой верой!.. Он бывал в таком расположении души, что, будучи проникнут, с одной стороны молитвенным духом, с другой глубоким чувством непритворного смирения ничего не хотел больше написать в утешение и назидание своим доброжелателям как только слова Священ. Писания, приличные их состоянию. Кроме подвигов монашеских, отец Макарий в Глинской пустыни, преимущественно по праздникам, общепонятно и убедительно говорил в храме поучения, а в кельи переводил с греческого языка на русский. На самоотвержении, покаянии, чтении священных и святоотеческих Писаний, и на молитве, а более всего на "слезном смирении", Макарий при помощи Божией усиленно стремился созидать в себе нового человека в правде и преподобии истины. Молитва подвижника могла тогда выразиться его же стихотворением: Освободи меня, мой Бог, От уз греха, чтобы я возмог О правде возглаголать вечной, О вере во Христа сердечной! Пошли мне в помощь благодать; Уста мои отверзи, Слово, О сердце! сердце! будь готово Хвалу Господню возвещать. И просьба его услышана. В 1828 г. тогдашний архиепископ Тобольский Евгений (Казанцев), получив Синодальный указ об учреждении миссии "в стране Сибирской", искал способных и достойных лиц, могущих занять должность миссионера. Весть об этом достигла о. Макария весьма знаменательным путем. Однажды он сидел в своей холодной келье между печью и стеной за письменной работой. В это время к нему входит странник Мартин Андреевич Атлас, бывший католик, принявший потом православие, и странствовавший по святым местам. Этого человека отец Макарий знал и относился к нему с глубоким уважением. - "Что, отец Макарий, - сказал Атлас, - забился и сидишь тут в темноте? Ты человек просвещенный, тебе надобно других просвещать. Иди, проповедуй Евангелие сибирским язычникам; вот Святейший Синод ищет такого человека". Небесным призывом отозвались слова странника в душе отца Макария; показать путь спасения темному угнетенному нищетой и невежеством люду являлось, очевидно, незаменимым и неожиданным средством отдать свои силы полезному и спасительному служению на благо ближнему, на деле обнаружить ту любовь к человеку, которая переполняла сердце отца Макария. Не обращая внимания на очень слабое и недужное свое тело, он "с благословения о. Филарета просит у Святейшего Синода разрешения на подъятие миссионерских трудов. Разрешение не замедлило последовать. 5-го июня 1829 года, напутствуемый старцем Филаретом, отец Макарий выехал из Глинской пустыни, в которой у него окончательно выработался аскетически-созерцательный характер, сказавшийся во всех произведениях и во всей жизни его. Особенно ясно отобразился в нем богобоязненный, смиренномудрый, нестяжательный и деятельно-духовный "незабвенный авва" Филарет. По примеру Глинского общежития, подвижник-миссионер устроил общежитие для братства вновь учрежденной Алтайской миссии, а духовное влияние этой "школы Христовой" он перенес на инородцев Сибири, которых не только обратил ко Христу около 700 человек, но и научил истинному благочестию: по сему по всей справедливости может называться Апостолом Алтая. Он с полным самопожертвованием провел 14 лет, (1830-1844) в великих трудах апостольского служения, как светильник сиял словами истины, примером строгого благочестия, чистоты, многообразными делами милосердия, мудростью духовной, истинной любовью к ближним и к погибающим, даром прозрения и прочими добродетелями. Всем этим он положил твердое основание вере Христовой среди алтайцев. Пример быв кротости, терпенья, На путь небесного спасенья Он их любовью привел. И цель достигнута святая В ущельях дикого Алтая!.. После усиленных миссионерских трудов, слабое здоровье отца Макария совершенно расстроилось. В 1844 году он оставил миссию, получив в управление Болховский Троицкий монастырь Орловской епархии, где 18 мая 1847 г. на 55 году своей многоскорбной жизни, блаженно скончался. Последние слова его были достойны подвижника-миссионера. Умирая, он сказал: "Свет Христов просвещает всех!" Это девиз его жизни, это его завещание другим! ПО СВЯТЫМ ОБИТЕЛЯМ Старец Иосиф 9-го мая в 11-м часу вечера, тихо скончался Оптинский Старец иеросхимонах Иосиф. "Еще призвал Господь из юдоли земной одного Своего избранника, еще не стало одного носителя заветов святоотеческого предания, - ушел преемник старческого служения в Бозе почившего старца прошлого века о. Амвросия. Любовно и духом кротости служил он спасению тех, кто вверял ему свою совесть и многие православные люди от всей души скажут, перекрестясь: "царство ему небесное! "О нем можно сказать тоже, что жизнеописатель преподобного Никона, ученика преп. Сергия, сказал о Никоне: "имя его обносимо было яко благоухание некое, яко имя Сергиево". Скорбные души после старца о. Амвросия искали и получили утешение в келье старца о. Иосифа". Отец Иосиф был, как второй Елисей, преемником благодатных даров Старца Амвросия в сугубой мере. Когда о. Амвросий, чувствуя приближение своей кончины, передавал о. Иосифу чад своих духовных, то говорил им: "Я вас поил вином с водой; Иосиф будет поить вас чистым вином". И действительно старец напоевал жаждущие души притекавших к нему на благословение, на откровение. "Со всех сторон необъятной Руси шли к старцу, чтобы познать от него смысл жизни, получить утешение в горестях и печалях. Всех с ласкою, необыкновенною добротою и приветливостью принимал к себе почивший старец, - утешал, давал советы, предостерегал от опасных увлечений и ошибок. Старец Иосиф обладал и даром прозорливости. Много ходит рассказов о необыкновенной силе его молитвы. Жизнь подвижника и его особенное умение разбираться в сложных жизненных обстоятельствах влекли к нему сердца не только иноков, и простого народа, но даже и представителей интеллигенции в самом лучшем значении этого слова". Мирна и тиха была кончина старца, как и вся его свыше 50 летняя жизнь в Оптинском ските. Почивший Батюшка учил более своею жизнью и примером, чем словом. Смиренный, кроткий с ангельскою улыбкою на устах, всегда покойный - он вливал мир и покой в души приходящих. Слово его было кратко, но всегда солию евангельскою осолено. Гаснут светильники на Руси... Гаснут один за другим. Искусных кормчих и добрых наставников все меньше становится. Ученики покойного, в лице почившего, понесли тяжелую и невознаградимую утрату. Погребение Старца, с большою торжественностью, было совершено 12 мая. Одним из иеромонахов было произнесено глубоко прочувствованное надгробное слово, во время которого многие плакали навзрыд. Место вечного покоя нашел новопреставленный близ своего старца и учителя о. Амвросия. "В ножках его", как выражался сам покойный. "Помолитесь, братие, об упокоении души новопреставленного, да и он помолится о нас купно с великими в своей смиренной любви к нам, странникам земли, старцами Оптинскими Леонидом, Макарием, Амвросием и многими другими.. Все сиротеем, возлюбленные, все сиротеем.. Но будем крепко верить, что отцы наши, отходя от нас телом, не покинуть нас духом", К. В Крестовоздвиженском скиту (при Пекинской Русской Миссии в Китае) Горы Си-шан или Западные горы давно воспеты в китайской литературе. Если мы читаем повесть с обстановками чарующей природы, среди буддийских капищ, в атмосфере гениев и баснословных героев, то это Си-шань. Если видим рисунки гор с разбросанными по ним кровлями кумирен, с рощами хвойных дерев, обрамляющих стремительные горные потоки, то это Си-шань. Если видим акварельные панно, которыми китайцы так любят украшать стены своих уютных фанз, с изображениями ветвей финиковых или певчих птиц, сидящих на ветвях, на фоне диска полной луны, то это мотивы из Си-шани. Группа Западных гор, о которых идет речь, подходит с запада к Пекину и на расстоянии двенадцати верст от него спускается холмистыми отрогами в цветущую долину. Тишина места, здоровый воздух, обилие ключей чистой воды и сравнительная близость к огромной пыльной, прозаической столице были причиною того, что Западные горы с давних времен может быть с основания Пекина, сделались местом отдыха и уединения для сильных мира сего. Юго-восточный склон этих гор изобилует памятниками глубокой древности, а постройки двух последних династий годны еще и теперь для жилья. Иностранцы нередко снимают здесь на лето для себя дачи в полуразрушенных и пыльных кумирнях и тем поддерживают материальное обеспечение малочисленных обитателей некогда знаменитого буддийского центра. Издали, например, из Пекина, горы не представляют ничего особенного своими волнистыми очертаниями, постепенно повышающихся хребтов, но с приближением к подошве гор, история их заселения раскрывается в виде сказочно чудной картины. Там по хребту извивается зубчатая стена, здесь высится башня древнего водопровода, на густой зелени кедров, из ущелья белеются субурганы буддийских пагод. Здесь на возвышенной площадке смело перекинута арка триумфальных ворот, там видны тяжелые башни императорского дворца, увенчанные драконами и киверами. Глазуревая черепица ярко зеленых цветов блестит на солнце, как спина зеленой ящерицы. Под горами и по равнине разбросана масса развалин и отдельных памятников и мавзолеев, достоверных свидетелей прошлого. Человек, кто бы он ни был, в своей жизни, может быть, в борьбе с самим собою в искании истины, достоин уважения, а эта седая старина напротив наводит на размышления о том, как ничтожен человек сам по себе, если при больших и продолжительных усилиях искания истины, не может найти Бога, и ища уединения от мира, сливается с природой, находит в ней самого себя с своими страстями и желаниями. Пессимистический буддизм, отрицая наслаждение, умел обставлять себя довольством и такою жизнью, которой позавидует любой магнат. Десять лет тому назад нельзя было и думать купить в горах какой-либо клочок земли для европейца, теперь же это легко делается: обленившиеся последователи индийского философа спешат на перерыв сдавать в аренду угодья своих монастырей, и продают их охотно. Таким образом явилась возможность купить участок земли в три русских десятины для устройства скита в горах. По местным обычаям в горах участки продаются по склонам и обыкновенно с одной стороны определяется линией хребта, а с другой фарватером горных потоков. Участок скита имеет два склона потому что занимает небольшой холм у подошвы коего расположена равнинка в одну десятину площади переходящая в свою очередь в низменную поляну, и омывается двумя ручьями, которые сливаясь на восточной стороне, образуют дельту. Ручьи эти в летние месяцы, периода тропических дождей, шумно бурлят, неся в своих мутных водах массу тяжелых валунов, теперь же, в весеннюю пору, они сухи. И какой бы аскет мог наполнить их слезами покаянья? Чрез полянку пролегает прямо дорожка, остаток древнего пути восхождения на горы, некогда вымощенного камнями. Два мостика перекинуты через овраг или канал, один из них тоже древность. Высокая площадь вся занята дворами с высокой каменною оградой, в наслоениях своих живописующей историю сего обиталища. Внутри главного двора, куда ведет снизу массивная каменная лестница в 43 ступеньки, на средней, одной из нескольких правильных площадок, высится главное здание скита, никогда кумирня китайской архитектуры с четырехскатной черепичною кровлей на столбах, а ныне увенчанное куполом и крестом, оно связует все окружающие постройки, придавая им вид монастыря. В этом здании помещается небольшой домовой храм, просторная трапезная и покои настоятеля. В домиках, расположенных по обе стороны того же двора насчитывается до пятнадцати отдельных комнат для братии и рабочих китайцев. Небольшие дворики, прилегающие к этим домам засажены деревьями, большею частью плодовыми, финиковыми, персиковыми и другими, неизвестных мне южных пород. Цветущие кипы веток их там и сям свешиваются за ограду; другие подымаются из прилегающих оврагов, сплетаясь с зеленью кипарисов и кедров. Свежий смолистый запах хвои так и носится в воздухе. Там где оставалось пространство, везде запахано под огороды, а за оградою тучные поля на выровненных площадках все ограждены каменной изгородью, чтобы мягкой земли не уносила с собою дождевая вода. Во двор обители можно попасть только через одни ворота, увенчанные крестом: это святые ворота. *** Усталый путник, жизни бремя слагая у святых ворот, Под сенью тополей высоких нашел пути ты поворот. Стучися смелою рукою, отбрось сомнения души. Нашел ты небо здесь земное среди покоя и тиши. Не бойся брат, что край далекий, отсутствие друзей, - Не всем ли нам ОтецНебесный-Печальник в бурях жизни сей? Не все ли мы одной дорогой идем к отечеству небес И, оставляя кров убогий населяем степь и лес? Не все ли мы надеждой неба воскриляемся одной, Ища духовного лишь хлеба, - и ограждаемся стеной? Не всем ли нам одна забота, одно стремленье - чистота: В слезах раскаянья должно нам припасть к подножию креста. И оставляя славу в мире, избрать одну лишь простоту, И избегая шума света, искать спасения в скиту. С площадки перед воротами открывается великолепный вид на долину, испещренную шахматами зеленеющих полей и рощ, осеняющих кладбища. Всюду пестреют отдельные усадьбы и поселки земледельцев. Не видно конца этому хлеб-ному морю, этим кедровым рощам, утопающим в голубоватой дали, где высятся башни города великана и причудливые очертания субурганов в императорском городе. Прямо под ногами расстилается тучное поле; свеже распаханное, а еще ближе к монастырской стене под обрывом чернеется массив чугунного колокола. Прошли те сотни лет, когда глухой гул, как бы подземный, этого колокола отдавался смутным эхом в соседних ущельях. Старик отжил свой век, теперь отдыхает на боку; в скиту висят другие колокола, медные, отлитые в Троицко-Савске. *** И звук их другой и форма иная. При звуках колокола трезвись душою, брат, Спеши излить свою молитву к Богу, Чтоб не минуть тебе небесных врат И получить от Господа подмогу, Чтоб благодатный луч твой узкий путь всегда бы озарял, Чтобы под ношей одиночества ты б не унывал, Чтобы безумным ропотом себя ты не смущал, Чтобы на милость Божию всегда ты уповал. *** Пока еще не окончены работы по ремонту зданий и стен обители, двор довольно оживлен и если вникнуть в каждое дело, если последить за всем что делается, то незаметно можно провести половину дня и устать порядочно от разнообразных забот. Наконец работы окончены... А вот и вечер. Но какой вечер! Какая тишина! Еще до заката солнца остается более часу, а лучи его уже сокрылись за вершинами нависших гор и стало от того как будто бы светлее. Нет резких теней, но все напоено светом. Все, начиная с воздуха, который на западной стороне небосклона так и сверкает лучами, слепит глаза, тушует контуры гор. Как прозрачна при таком полусвете зелень хвои, как четко рисуется каждый цветок, каждая почка. Какое благоухание. Ковер сухих прошлогодних трав рельефно выделяет крутые бока соседних холмов. Долина блещет в лучах вечернего солнца. Как ясно видны далекие жилища. Они как огоньки горят среди темной земли... А горы!.. В горах, вечерней мглой одетых, Ты видишь ряд отрогов этих? Смотри, как смелым взмахом они восходят к небесам. Учись у них ты восхожденьям в благочестивой жизни сам. Учись пока на это время тебе даровано Творцом, Пока прошедшей жизни бремя не помешало тебе в том. Покуда крышка гробовая не затворилась над тобой, Пока и вся надежда рая ни стала для тебя мечтой. Смотри как мрачной синевою одеты все ущелья в них Не то же ли в тебе порою бывает от страстей твоих? Крылатых змей-страстей, тревогой бывает сердце смущено. Тесниной гордости иль гнева тогда с Христом разобщено, Тогда гнездом злодеев лютых оно бывает у тебя И ты тиранства их не сносишь, укоров друга не любя. Однако к Богу с покаяньем не обращаешься никак. Оставив совесть терзать себя, недужного и так. Но пробудись от усыпленья своих порывов и страстей, Надеждой помощи небесной свое ты сердце отогрей. И во смирении глубоком себя во всем ты обвини, Тогда получишь облегченье, как это было искони. Смотри, как ни высоки эти вершины горных пиков там. Однако край их так легко доступен и твоим глазам. Очертаньем форм округлых ограничены они, И в сравненьи с небосклоном словно каменья на дне. Так и ты в безумьи счастья, питая в себя веру, Помни, что тебе ж во всем надо иметь меру. Не надеясь на свои силы, прибегать к Творцу И надменные порывы покорять Отцу. В послушаньи безусловном пребывать всегда, Получать спасенье верно, но не без труда. Ясно на душе, ясно на сердце, все чувства в такой гармонии, так открыты для восприятия впечатлений: глазами как будто видишь за горизонтом, слух ясно различает мелодичный звон пчелки в цветущих ветвях белой сирени. Бог весть откуда залетела она, чтобы застывший воздух оживить вибрациями нежных звуков. Я слышу блеянье овец. Там где-то внизу чуть белеет их стадо: И черный барбос ступает впереди на сворке. Пастух старик, угнувшись в свой халат, ...Едва за ним плетется. Где овцы там и волки. *** Угасший вечер по закате чрез сумерки привел нас в ночь, И диск луны, округлый гладкий, как шар воздушный, всплыл точь-в-точь. Заснули люди. Дремлет сад, Его дерев причудливые тени На белизне стены чуть видно движутся они. Моя душа им вторит в лад, - В ней также есть ступени, И переход по ним всегда так тяжек мне. Когда я чувствую разлад В себе самом от мнений, Борясь во имя долга, страстей в тяжелом сне. Почему так очарователен лунный свет? Я думаю, это происходит оттого, что при нем скрадываются в непрозрачных тенях все мелочи, вся проза, а выступает лишь главные световые пятна предмета, да и сами предметы тушуются в одну общую картину света. *** В ночной тишине мне чудится порою Другая ночь... и бурная, с дождем Как это было раннею весною, Когда холодный ветер не переставал и днем. Средь завываний бури и шелеста дождя Как приятно было в кельи греться пред огнем; Иль заниматься чтением для пользы, для себя; Иль с братом в умиленьи читать псалмы вдвоем, - В молитве изливаться пред Богом, всех любя. Чудное состояние наводит звон к полунощнице, когда певучие звуки колокола долго вибрирует в ночном воздухе, повторяясь отзвуком по соседним холмам и оврагам, как будто звон к пасхальной заутрене в Москве. И движутся темные фигуры по направлению храма, где слышно мерное чтение: "В полунощи возстах исповедатися о судьбах правды Твоея"... Оживление утром начинается пением птичек, которые просыпаются очень рано, когда еще чуть брезжится. Жаворонок первый пускает несколько певучих задумчивых нот, потом начинают кричать воробушки и все пернатое царство приходит в движение. Выйдете тогда на камнем мощеную площадку перед главным зданием и взгляните на восток, какой гигантской кистью Художника Творца написано это небо. Какой простор в нем, сколько света, Какие краски в облаках, Когда долина вся одета Густым туманом, в берегах Холмов окружных, словно в море. *** Светила яркий луч пробился Через пелену слоистых облаков, На ветвях дерева, в росинках чистых Он задрожал миллионом жемчугов; Блеснул на влажной кровле черепицы, На стеклах, на крестах... На белых перьях дикой птицы, На окружающих холмах. *** Привет весне шлет радостное утро, Восходит выше солнце... мрак полей Нагретый им, поднялся вверх туманом, Вот выше, выше, в облака собрался... И издалека ущельями на верх пробрался, Покрыв вершины гор сутаном. По мере того, как солнце пригревало, облака эти ширились, густели и наконец образовались в тучу. Стал накрапывать дождик. Глазам представилась тогда Картина радуги, когда Через цветную переграду, Вы видите ближайший лес, Холмов высокую громаду И беспредельный свод небес... Как величавая дуга края земли соединяет, И поле потом орошенное, собою осеняет. Пекин Апрель 1911 г. Скитянин. ОБЪЯСНЕНИЕ РИСУНКОВ Стр. 2. Старец-инок трудится над перепиской святоотеческих книг. Стр. 13. Богоматерь с предвечным младенцем. Снимок с иконы работы известного художника Васнецова Стр. 20. Собор всех Святых, воспевающих непрестанно на небесах Славу Божию Стр. 56. и 58. Храм и св. ворота в Крестовозвиженском скиту, что при Пекинской Русской Миссии в Китае. См. статью на стр. 54. Стр. 47. Мученическая кончина Кир Григория V-го, Патриарха Константинопольского. См. статью на стр. 47. Стр. 53. Оптинский старец о. Иосиф. Смотри статью на стр. 52. ОТ РЕДАКЦИИ. I а) Подписчиков, желающих получить письменные ответы на свои запросы, просим прилагать почтовую семикопеечную марку; необходимо также прилагать печатный адресный билетик, под которым высылается журнал; б) За перемену адреса просим высылать три семикопеечные марки; в) Желающим ознакомиться с журналом "Русский Инок", высылается очередной выпуск такового за три семикопеечные марки. II Отцов и братий, присылающих для печатания в "Р. Иноке" свои труды, просим, по возможности, соблюдать следующее: а) писать опрятно и четко, этим значительно облегчится тяжелый и кропотливый труд наборщиков; б) писать ТОЛЬКО с одной страницы листа; в) рукописи сшивать и листы нумеровать; г) в выписках необходимо указывать полное и точное заглавие книги, откуда они взяты; д) в конце каждой рукописи непременно полностью писать имя, фамилию и местожительство; е) если автор не желает, чтобы подпись его была напечатана, - то об этом надо сделать приписку на самой рукописи, а не заявлять в отдельном письме. Редакция "Русского Инока".