© журнал "Русский инок", Джорданвилль, США РУССКИЙ ИНОК №18 СЕНТЯБРЬ 1915г. ОГЛАВЛЕНИЕ ИЗ ТВОРЕНИЙ СВЯТЫХ ОТЦОВ Преподобный Феодор Студит и огласительные его поучения ПИСЬМА Письма епископа Игнатия (Брянчанинова) Письма святителя Божия к духовной дочери УЧИЛИЩЕ БЛАГОЧЕСТИЯ Троицко-Павло-Обнорский патерик МОНАСТЫРСКИЙ СТАРЕЦ Наставления Глинского игумена Филарета Уроки из жизни Глинского игумена Филарета НЕОБХОДИМОЕ ДОПОЛНЕНИЕ к статье: "Какое послушание выше поста и молитвы?" ИЗ ЖИЗНИ СОВРЕМЕННЫХ ИНОКОВ Отец иеросхимонах Иона (Киевский) и его Свято-Троицкий общежительный монастырь МОНАШЕСКАЯ ЛИРА Ненастье После грехопадения Засуха ИНОЧЕСКОЕ ПОУЧЕНИЕ НЕКРОЛОГ Архимандрит Виталий Кончина старца Моисея ПИСЬМА 14 сент. 1915 г. … Признательность Комитета членов Гос. Думы Исцеление болящей монахини Агриппины от елея и воды, взятом из стопы Почаевской ИЗ ТВОРЕНИЙ СВЯТЫХ ОТЦОВ Преподобный Феодор Студит и огласительные его поучения (Продолжение. См. вып. 130) ГЛАВА 4-я О девстве Чтобы пост был истинным и приятным Богу, он должен, по воззрению пр. Феодора Студита, состоять не в одном воздержании в пище, а должен соединяться с отсечением и всякого греха, как душевного, так и телесного: "Будем блюстись", - говорит преп. Феодор,- "от лености и нерадения о своем келейном правиле и о службах церковных, а более всего от тщеславия, завистливой ревности, от ненависти по злобе и от вражды, так как это страсти тайные, убивающие душу... "пост не ошаяние брашен точию совершим, но всякия греховные страсти отчуждение", как воспевает св. церковь во вторник первой седмицы Великого поста, на вечерне, в стихире на стиховне. Для того мы и подвергаем ныне тело злостраданию и проводим суровую жизнь, чтобы смирить плотские страсти и безчинные движения, и чтобы господство-вал в нас ум, а не плотская злая воля; и не ныне только, но и всегда желаем иметь то же охранение и тот же подвиг воздержания. И что иное жизнь инока, как не обуздание страстей, бдительность над помыслами, и всегдашняя брань с невидимыми и укрывающимися искушениями? Хотя это кажется тяжелым и трудным для тела, но приносит великую пользу душе; притом труд сей временный, а воздаяние вечное. Посему и апостол говорит: кратковременное легкое страдание наше производит в безмерном приизбытке вечную славу, когда мы смотрим не на видимое, но на невидимое: ибо видимое временно, а невидимое вечно (2Кор.4:17-18). Ради вечных благ, в которые желают проникнуть самые ангелы, и ради Господа нашего Иисуса Христа, Которому обручены души наши, прошу и умоляю любовь вашу, братия, будем хранить души наши чистыми от худых дел и от нечистых помыслов, которые по словам Господа, "сквернят (Мф.15:18-20) нашу душу"; отнюдь не будем воспринимать греховных помыслов; ибо от таких помыслов и размышлений подобно великому пламени, в нас возжигается похоть, которая попаляет и пожигает души наши, и нередко соделывает их безобразными и черными" (Преп. Феодора Студита огласительные поучения Изд. Оптиной пустыни, 1872 г., стр. 188-189). Другое могущественное и победоносное средство для сохранения целомудрия, по учению преп. Феодора, есть молитва. "Наше жительство не в том состоит, чтобы много есть и много пить, а в том, чтобы день и ночь воспевать и славословить Господа, по преданному чиноположению и уставу, который завещали нам святые отцы: т.е., переходить от псалмопения к псалмопению, от чтения к чтению и от молитвы к молитве (там же, стр. 170). При нападении невидимых врагов наших, преподобный Студийский авва особенно советует инокам прибегать с усердною молитвою к Господу, могущему спасти нас. "Возмогайте во Господе, и в державе крепости Его: облецытеся во вся оружия Божия, яко возмощи вам стати противу кознем диавола" (Еф.6:10-11), потому что он не спит, но всегда бодренно стоит против нас, и тем настойчивее, чем более наши души мужественно подвизаются против него. Итак, когда он наступил на нас, станем против него бодренно, прибегши к могущему спасти нас от смерти греховной, с прилежною молитвою и теплыми слезами, и враг скоро убежит. Ибо в псалме говорится: "призови Мя в день скорби твоея и изму тя, и прославиши Мя" (Пс.49:15). Уранил враг? Но Господь уврачует. Смутил тот? Но Рекший морю: "молчи престани... и бысть тишина велия" (Мк.4:39), утишит и волнующиеся в нас помыслы. И сколь велико Божие благодеяние! Не успеем мы призвать Его, как Он - благий, уже близ есть с милостию и щедротами, исполняет молитву молящегося, рассеивает облако печали, и чрез благие помыслы светом исполняет сердце. И чего-чего не делает Он для нас?! Впрочем, сему иначе и быть нельзя. Ибо если Он Себя Самого предал за нас даже до смерти, смерти же крестныя, то как после сего и вся нам не дарствует? (Римл.8:32). Посему пребудем постоянны во вседушном служении Ему, будем скоро восставлять себя от случайных падений, и усердно спешить по дороге подвижничества, зная, что в конце подвигов готовы венцы" (Добротолюбие, т. 4, стр. 631). Наконец, преподобный Феодор Студит, как и все вообще св. отцы, в своих наставлениях о девстве внушает инокам, по возможности, избегать встреч с женщинами и бесед с ними. Так, в одном из своих оглашений он, с присущею ему заботливостью о спасении братий, обращается к инокам, приставленным наблюдать за монастырскими мельницами, с такими словами: "Внимайте чтению и замечайте изречения, какие кому более благопотребны... Делай всякий свое дело со тщанием, как, дело Божие и все "со страхом и трепетом свое спасение содевайте" (Флп.2:12). Не вонзайте меча в сердце свое и не небрегите о деле душевном. Открыто мне о вас, братия, некоторыми из братий, что вы не добре себя держите в некоторых случаях: ибо засматриваетесь на женщин и вступаете с ними в беседу, но разве не знаете, что сделала Ева Адаму? Бегите же, бегите от них, как Великий Мартиниан (Преп. Феодора Студита огласит., поучения. Изд. Оптиной пустыни, 1872, стр. 326-327). В другом поучении преп. авва говорит: "Пристрастный к женщинам не разговаривай с ними, ибо от сего разжигается греховный огнь. Послушаем и слов писания: "Может ли кто взять себе огонь в пазуху, чтобы не прогорела одежда его? Может ли кто ходить по горящим угольям, чтобы не обжечь ног своих?" (Притч.6:27-28). Такими же разженными углями может быть для иночествующих и знакомство с женщинами, особенно - посвятившими себя на служение Богу, которые обещались иметь женихом Господа Славы. Впрочем, - продолжает далее преп. Феодор, - это я сказал о тех, которые скитаются тут и там, и желают жить по-мирски, и изыскивают извинения грехам своим. Не помните ли, что говорит Господь? "Аще око твое соблазняет тя, изми е" (Мф.5:29), - вот Его заповедь. А вам (ревнителям спасения, добре подвизающимся) одно скажу: "мы, сильные, должны сносить немощи безсильных" (Римл.15:1) и служить в исполнении добрых дел образцом и примером каковыми по благодати Христовой, вы и являетесь, чтобы пользовать непокорных и прекословящих. И да будете по милости Божией, более искусными, дабы спастись вам, о Христе Иисусе Господе нашем (Добротол., т. 4, стр. 107). И. Н. О. (Продолжение следует) ПИСЬМА Письма епископа Игнатия (Брянчанинова) Письмо 91 к брату, занимающемуся умною молитвою (Продолжение. См. вып. 130) Положив в недостойную мою руку, как руку освященную, твой ум и сердце для принесения их при посредстве этой руки, в жертву Богу; пожелав собственно "моего учения", чего уже и я тебе желаю, - ты приобрел право получить, а я вменяю себе в обязанность тебе доставить краткий отчет моей жизни, жизни ума и сердца. Взгляни на то, чему, не видев, уверовал, - чего, не видев и не знав, пожелал, водимый непостижимым чувством сердца, призванием! Присылаю думу, которую я назвал "плач мой", а написал прошедшею зимою, полагая, что указывается мне отшествие из Сергиевой пустыни и даруется безценное безмолвие... Может быть, дело и идет к тому!.. Вернее: - плакать о грехах на уединенном берегу Волги, нежели предаваться молвам, скопившимся со всей России на берега Невы. Получил от твоего настоятеля тетрадь твоих стихотворений. Зачем мне прислали ее?.. Неужели я скажу на ветер, скажу кому-нибудь, кроме автора, кроме кого-либо, могущего и нуждающегося понять дело, мое мнение о каком бы то ни было сочинении?.. Впрочем, я прочитал ее; увидел ни более, ни менее, как то же, что увидел при первом знакомстве с тобою, с твоею душою. Мое первое знакомство с твоею душою, - в Петербурге, в Сергиевой пустыне, в моем кабинете, когда я прочитал некоторые твои стихотворения. Первое впечатление, произведенное на меня твоею душою, остается неизмененным, самым живым, - более объяснилось, утвердилось. Впечатление было верное, как верен ты. "Где этот человечек? - (такое имя дало тебе мое впечатление!) Он непременно житель или будет жителем святой обители!" В душе его услышал я глубокое, истинное призвание к Богу. Это призвание отдалось чем-то знакомым. - Приезжаю к вам в обитель; неожиданно называют, указывают мне тебя; - гляжу: "да - это тот самый человечек!"... Я глядел на душу; для лица и для всего вещественного я - точно без глаз. Черты физиономий как раз забываю; черты души, и самые тонкие, остаются запечатленными в памяти. Увидишь из прилагаемой статьи, что твое давнее призвание (так устроил нас Создатель-Бог!): последовать и наследовать мне, тому моему, что не "мое" собственно, - усвоилось мне, по великой милости Господа, хотя я и вполне недостоин такой милости. Мне нравятся те твои сочинения, которые вижу в утешающей меня дали твоего будущего. Я угадываю твои будущие сочинения по настоящим: душа, как выказывающаяся при ее собственном свете и вдохновении, от которых еще несет плотским разумом и чувством, - удовлетворить меня, когда по очищении от житейского сора, будет высказываться при вдохновении и свете Христовом. Хорошо сделал, что описал мне ясно происшедшее в тебе действие при прочтении "немилостивых слов", - так и впредь делай! Точно: это было нервное состояние (ты уже это смекнул!), это было чувство плоти, увидевшей, что ей приготовляется распятие; это действие плотского разума, когда этот разум видит предстоящую ему смерть на кресте веры. Сообщил иеромонах Игнатий (Садковский) ("Богословский Вестник" 1913 г.) (Окончание следует) Письма святителя Божия к духовной дочери (Продолжение. См. вып. 130) XXXIV. Учиться нужно за все благодарить Господа и не быть черствыми сердцем к Благой Попечительнице. Видеть во всем пути промысла Божия отнюдь не прелесть, не самообман, но истина та, что у Бога нет ни малого, ни великого; и в червячке он велик и солнце для него ничтожно. Велик Господь и в славе и былинках Он велик. Если Он внимает птенцам врановым, то оставит ли вопиющих ему день и ночь, плачущих и болезнующих чад Своих о Христе. От рассеянности в молитве отучайся: читай пореже, не спеша. А что прочтешь рассеянно, повтори опять, и лень сама себя этим накажет. Нет, не в тебе причина того, что на вас идут беда за бедой, нужда за нуждой, но допущено пакостнику делать вам пакости, да прославится через вас сила Божия, как она и проявляется, да и вы это видите сами. После причащения хорошо уединяться на полчасика или более, чтобы отдать эти минуты Божественному Посетителю душ наших. Немирствующим между собою нужно чаще читать и говорить о том, сколь важен в деле спасения мир. "Се, что добро, или красно, но еже жити братии вкупе" (Пс.132:1). Помните слова: будь последним, будь всех ниже и служи усердно всем. Нужно радоваться и благодарить Бога, что окружающие относятся к тебе как следует. Но нужно бояться, чтобы не приобрести через это горделивую манеру начальствования. Нужно всегда иметь в виду пример Божественного Учителя Кроткого и Смиренного сердцем, Который был для учеников не как начальствующий, а как служащий даже до омовения им ног (Ин.13:1-17). Посылаю вам брошюрку об открывании помыслов старцу и исповедании грехов духовнику. Постарайтесь скорее начать постройку школы. В твоем душевно-тягостном настроении пред исповедью и причащением усматривается злоба вражеская, желающая препятствовать тебе облекаться в броню Христову, сквозь которую не будут иметь прохода его вражеские стрелы. Чем более он будет нападать, тем усерднее, тем неуклоннее исполняй святое послушание, принимай чаще Божественное врачевство. Из посланной тебе книжки об исповеди пред духовником грехов и об открывании пред старцем - ты увидишь, что между тем и другим образом исповедания существуют различия. Духовнику иногда достаточно исповедания грехов в общих чертах, а пред старцем требуется подробное открытие всех помыслов душевных и принятие его советов. Когда к тебе идут, не отталкивай, но молись, чтобы Господь помог тебе исполнить послушание: ведь, на тебе лежит долг заботиться и молиться об удаляющихся от тебя, а тем более приближающихся. Старушкам можно давать более мягкую пищу, ради старых их желудков, но только с тем условием, чтобы ты сама кушала с сестрами, иначе произойдет ропот и нарушится мир. Помоги тебе, Господи, стяжать мирный дух, научиться немногопопечительности и быть благодарной Господу за все. Мирный дух стяжавается смиренным переживанием обид, сдерживанием языка от ропота и горьких слов, а потом и удерживанием сердца, когда оно хочет кипеть гневом, раздражением. Дело о школе налаживается хорошо. Видишь: как Господь печется о вас. Книжек для чтения посылаю. Учить словами не умею, - говоришь; не беда, научишь- ся, если Господу угодно будет: но гораздо лучше учить делами. Как скоро ты перебралась с Фавора на Голгофу! Чего, чего ты не выдумала! Слава Богу, что скоро все прошло. Твое состояние было, как озеро в котле, - волны и брызги, и шум, и визг - ужас что такое. XXXV. Желаю тебе Божьего благословения. Начну беседу с наставления аввы Варсонофия. Ответ на вопрос (579). Брат авва Емилиан по завещанию великого старца был назначен игуменом обители. Крайне смущенный этим и признавая себя неспособным к сему в неопытности своей, он приходил в смущение, близкое к отчаянию, и вопросил о сем старца Иоанна (ученика Варсонофия), авва Иоанн ответил ему: "Возлюбленный брат! Вера в Бога состоит в том, что если кто предает себя Богу, то уже не имеет своей воли над собой, но подчиняет себя Его владычеству до последнего издыхания, а потому что бывает с ним, принимает от Бога с благодарением. Это и значит: "о всем благодарите" (первое к Солунянам 5, 18). Ибо, когда человек уклонится от того, что посылается ему от Бога (всякая скорбь, клевета, поношение, лишение и проч.), то преслушает Бога, желая исполнить волю свою. Итак отвергни ту печаль, которая соделывает смерть. До зде старец. Скорбишь о том, что не умеешь и не знаешь, и говоришь, что это скорбь не от Господа; правда, не от Господа, но зато ради Господа: потому заслуживает воздаяния. В книжке журнала: "Русский Инок" дается такое наставление: не употребляй время молитвы на другое дело. Когда на молитву, тогда и дела подсовывает враг спасения; но ты скажи: "у меня теперь одно дело - молитва. Бог поможет, потом все сделаю". Враг говорит: забудешь о деле, заметь, и еще что-либо припомнишь сделать. Но ты скажи: я теперь должна знать одну молитву... От невнимания не получаем просимого. Проси с верой, не сомневаясь. В книжке "На всякий день" есть статья, озаглавленная так: невинная ложь - злая правда. Содержание ее таково. У других народов лгут только негодяи: у нас могут лгать совершенно зря, якобы, самые честные люди. Лгать приучаются у нас с самого раннего детства. Кто же учит их этому? Родители. Ведь ложь у нас употребляется, как разменная монета. Лгут, когда говорят комплименты; лгут, чтобы правдою не оскорбить любимого. Не потому ли нам нужно бывает постоянно подтверждать сказанное клятвами: право! право - не хочу: право - не говорил! - Будем же учиться никогда не лгать ни в чем. Еще вычитал сегодня: "Держись совета сердца своего: ибо для тебя нет никого вернее его". Любовь в нас вложена, как зерно: ее надобно холить и поить, как зерно, и вырастет дерево. Начинай любить с того, что около тебя. XXXVI. Боголюбезной моей дочери да будет Божие благословение! Посылаю тебе икону первой Благовестницы Воскресения Христова, с надписью, из которой уразумеешь, чем хочется тебя мне видеть, если это будет Богу угодно. Смею звать тебя на труднейший подвиг, где первый крест состоит в лишениях, скуке от одиночества, там многие скучали, а иные и плакали: может быть, и тебе приведется то же испытать. Но когда будет воля Божия, то все преграды рухнут; избранная душа говорит: "Тебе, Женише мой, люблю и Тебе ищущи страдальчествую и сраспинаюся, и умираю за Тя, да и живу с Тобою" (Тропарь мученице). Господь да управит путь твой, как Ему угодно. Передай всем любящим искренний привет мой. Благодать Господа нашего, Спасителя и Утешителя Да будет с вами! Молитвами отца моего духовного, молитвами вашими, еду с моими спутниками благополучно. Думаю, что и вы здравствуете о Господе и душой, и телом: а если чуточку и есть что безпокоящее вас, то Господь подаст вам силу выходить победителями из борьбы, обращая часто свой мысленный взор на Иисуса Сладчайшего, Жениха верного, нетленного, никогда не изменяющего, даже и тогда, когда мы изменяем Ему в любви к Нему, не уразумевая, сколько крепка и нежна любовь Его, ибо не видим Его телесными очами, а душевные очи наши начинают только чуть-чуть видеть кое-что. Но этот безмолвный взор наш, это мысленное протягивание детских рук наших к Нему, Он понимает, ценит, по великой любви Его к нам. 24 августа. Погода пасмурная, но на сердце ясно. Вчера вечером приехали в с. С. Проехали в тот день 80 верст. Дорога и погода хорошие. Слава Богу! Народу немного, но встречали с большим усердием и слушали слова наставления с глубоким вниманием. С усердием жертвовали, немного хотя, по силам своим, лепты свои, по нашему приглашению, на бедных нашего попечительства, в котором средства совсем истощились: нечего выдавать пенсионеркам - дряхлым и больным, состоящим на попечении его. Хлеб везде уродился очень хорошо: все радостно настроены. Спешат убирать его. Доселе ехали мы легко и благополучно. Помогайте вашими молитвами в дальнейшем пути нашем. В ненастье здесь дорога никуда негодная. Полагаемся на волю Божию и ваши молитвы. Передай единомысленным сестрам мой привет и желание милости Божией. О, как я желал бы, чтобы единомысленных с тобою было, как можно больше! XXXVII. Чаду послушания Божие благословение! Молитвами моего отца духовного и чад, и братий, и сестер еду, или вернее, едем благополучно. 26 августа память Адриана и Наталии, на литургии вместе с другими вспомянулась и сестра Наталья - имянинница, просившая молитв. Да помилует ее Господь! Когда получишь инородческого евангелия корректурный лист, то потрудись, ради Бога, тщательно проверить его и раз, и два. Надеюсь, что ты исполнишь это наилучшим образом. О больной позаботься, сколько можешь, и я позабочусь. Будем сами делать, что можем, а людское предоставим судить Судье Всеведущему. Мне жаль И. М., на нее много говорят неправды. Она делала, что могла; много детей воспитала, пристроила. Приходившие помогать ей, вместо помощи отягощали ее не легкое бремя... Пишешь: а все-таки, Господь слишком добрый... Какое прекрасное слово ты сказала; а сказала то, что почувствовала: какое прекрасное чувство! О, если бы оно чаще приходило нам на сердце! 31 августа. Сейчас я прочитал прекрасные слова из дневника инока, которые выписываю здесь для тебя. "У кого Господь в сердце, тому везде хорошо. Возьми подтверждение и пояснение этого, хотя из следующего грубого примера. По мудрой русской народной пословице: "с милым счастье и в шалаше"! "Так с Господом, истинным Женихом души твоей, - где бы ты соскучился, когда не скучали с Ним не только в шалаше, но и совсем без всякого крова, и в голоде, и в жажде, и в зное, и во всяком роде других безчисленных и неописуемых страданий, в тяготах и лишениях, и подвигах самоотвержения - тысячи и миллионы подвижников христианских!?. Сколько же мало я обладаю Господом и Господь мною, если я познаю скуку и тяготу там, где другие Его избранники находили бы все блаженство и наслаждение жизни!"... ("Душ. Чт." Авг. 1907, стр. 478). Весь день погода хорошая. Вечер теплый, тихий. В окно виден "актур", напоминающий о монастырской даче. Молитвами вашими, да дарует Господь нам добрые дни для возвратного пути. По части философии. Различие долга делать добро и склонности к добру. Оказывающий благодеяние другому, по сознанию своего долга делать так, по учению философа Канта, выше того, кто оказывает это благодеяние потому, что это приятное ему. В последнем случае философ добро признает своекорыстным. Правда ли это? Наши богословы не соглашаются с этим. Они говорят: "Нравственно высок и прекрасен не тот человек, который оказывает благодеяния с холодным и принудительным сознанием долга, а тот, кто идет на встречу горю и нужде ближнего с сердцем, полным любви и участия, и находит в этом радость для себя! До зде богословы. С Новым Годом. Да низойдет и почиет на тебе, Божие благословение на сей наступающий год, да сподобит тебя достойно причаститься Святых Христовых Таин, чтобы ты весь день, весь год, жизнь пребыла с Тем, Кого восприяла, с Кем сочеталась, Кого возлюбила, - с Умершим за тебя и Воскресшим для тебя, чтобы воскресить тебя и сделать общницей того блаженства, которое Он дорогой ценой купил тебе. Итак, радуйся о Господе и паки реку: радуйся Господь с тобой! Весь день побудь с Ним. Почитай евангелие. Еще повторяю: твое состояние радостное, я не признаю нервным только возбуждением: я считаю его милостию Божией, которую нужно принимать с благодарностью. Не перед скорбью ли это утешение? Но да будет во всем и во всех нас воля Божия! Каждый день преуспевай в молитве, смиренномудрии, послушании, терпении. Сердце твое более и более отрывай от любления твари, устремляя его к Создавшему его, Видящему его, Толкущему в него, чтобы ты открыла его для Него, и Он, вошедши, пребывал бы в нем. Никакого человека больше Господа не люби! Господь, Создавший сердце, знает, как утешить ищущее Его. Прочти по русской Четьи-Минеи за январь житие преп. Серафима Саровского. Очень хорошо! Стоит прочитать его не один раз. "И сказал змей жене: нет, не умрете. Но знает Бог, что в день, в которой вкусите от плодов запрещенного древа, откроются глаза ваши и вы будете, как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи, и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание, и взяла плодов и ела и дала также мужу своему и он ел (Быт.3:4-6). Далее, что было известно. Будите убо мудри, яко змеи и цели, яко голуби (Мф.10:16). Посылаю для всех сестер, конечно, и для тебя наставление об умной молитве. Думаю, что не поймете, как это можно: ум вводить в сердце? Где же это сердце. - Сердце это там, где любовь, где гнев, где радость и горе. От любви сердце веселится, от радости бьется: вот туда и нужно направить ум и поставить его стражем; там и Господь обитает, говоря: "сыне, даждь Ми сердце твое!" Но так как ум часто уходит с своего караула и на сердце начинают наползать гадины разные, то и нужно опять стража возвращать и усаживать на свое место при сердце: не дремли ты, страж, прикажи, чтобы не вкрался вор и льстец! 8 ч. вечера. Сейчас из церкви, старые знакомые о Господе встретили там меня с великой лаской и я повеселел. Скучно было, но теперь понемногу осматриваюсь, привыкаю. Неволя хорошая учительница и отучительница от самых страстных привычек. И того, кто не мог прожить дня без вина, заприте в комнату на неделю и месяц и он поневоле сделается трезвенником. Не так ли и Господь отучает нас от всего вредного для нас, от всякого земного пристрастия, чтобы Он один обладал всем нашим сердцем, всеми помышлениями. Как же так? Ужели Он хочет, чтобы мы не любили друг друга. Напротив, велит любить, как самих себя. Но чтобы мы любили друг друга о Господе не больше, чем должны любить Господа. Но любовь имеет разные формы и степени: есть любовь супружеская, есть любовь дружеская. Есть правило: да будут мирствующии с тобою мнози, а советницы из тысячи один. Разумей, яже глаголю. Да даст тебе Господь разум о всем! Я в прежнем письме написал тебе стихотворение: "Не садись на эту ветку!"... Не подумай, не подумай, что это намек на что-либо настоящее. Нет, это, во-первых, воспоминание старого стихотворения, а во-вторых, предостережение от будущих могущих быть случайностей. Мы попадаем в сеть диавольскую незаметно для себя, посему будем осторожны, как старые воробьи, которых, говорят, на мякине не обманешь. Ко всем будем ласковы! Макарий, митрополит Московский. (Продолжение следует) УЧИЛИЩЕ БЛАГОЧЕСТИЯ Троицко-Павло-Обнорский патерик VI. Преподобный Корнилий Комельский (Сведения о нем заимствуем из "Церковных Ведомостей" 1896 г. № 25) (Продолжение. См. выпуск 130) Среди многочисленного сонма свв. подвижников Вологодской страны преподобный Корнилий Комельский занимает одно из первых и самых видных мест, как по строгости жизни, по трудности и высоте своих подвигов, так и по тому огромному влиянию, которое он имел на современников, особенно на иноков: он воспитал множество святых учеников, бывших в свою очередь впоследствии основателями монастырей и распространивших в них его устав - единственный письменный памятник, дошедший до нас из трудов Вологодских чудотворцев. Разбойнический притон в Комельском лесу, обращенный Корнилием в иноческую обитель, долго служил колыбелью и рассадником иночества и много способствовал утверждению веры и гражданственности в окрестности. Родиной преподобного был Ростов Великий, славная колыбель многих великих мужей русской церкви. Родители его были люди благочестивые - Феодор и Варвара, происходившие из весьма знатного рода бояр Крюковых. Дом их процветал богатством и славою "паче всех во граде Ростове". Отец преподобного известен был и самому "Державному всея России", именем которого ему и повелено было переселиться в царствующий град Москву, где он, вместе с братом своим Лукианом, служил при дворе княгини Марии Иоанновны, супруги Василия Васильевича Темного. Вместе с родителями переселился в Москву и отрок Корнилий. Но не к славе и почестям направлены были все помыслы и стремления юного Корнилия, а к иночеству и жизни подвижнической. Когда дядя его Лукиан, достигнув преклонных лет, в монастыре преподобного Кирилла Белоозерского принял иноческое пострижение, его примеру последовал и Корнилий. Двадцати лет от роду он уже принял ангельский образ в Белоозерской обители, начал свои иноческие подвиги под руководством опытного в духовной жизни старца Геннадия. Тяжкими работами он удручал свое тело: "кто бо не знает Кирилловския хлебни"? вопрошает его древний жизнеописатель. И возложил на себя вериги железные. В свободное время подвижник во множестве переписывал священные книги, остававшиеся на долгое время в монастырских храмах свидетелями его подвижничества. Недолго, однако, оставался Корнилий в обители своего пострижения. Оставив ее, подвижник "вдал себя странничеству" и предпринял путешествие по многим другим монастырям и пустыням, чтобы воспользоваться наставлениями мужей опытных в духовной жизни. Посетив много обителей, преподобный прибыл в Великий Новгород и немалое время провел там у мудрого и учительного архиепископа Геннадия, известного борца за православие и обличителя ереси жидовствующих. Святитель, видя благочестие подвижника, полюбил его, хотел удержать при себе и рукоположить в сан пресвитера, но Корнилий по смирению своему уклонился от такой великой чести и, испросив благословение архиепископа, удалился в пустыню близ Новгорода. Сюда святитель посылал ему все потребное для жизни, часто призывал его к себе "беседы ради духовныя" и однажды сам посетил его. Стоустая молва стала разглашать о подвигах преподобного и к нему стало стекаться много народа, нарушая его безмолвие. Это тяжко показалось любителю безмолвия, и он удалился из Новгородских пределов в Тверские, ища для себя нового уединения. Там он поселился в дремучих лесах Савватиевой пустыни. Но и здесь убежище его было скоро открыто. Так он странствовал и еще по многим пустыням, пытаясь найти себе уединение, но каждое место его поселения не укрывалось от людского взора. Наконец, в 1497 году он пришел в Комельский лес, который тогда был непроходим; посетил Сергиеву и Павлову обители, где останавливался для отдохновения и молитвы. Простившись с последнею и отойдя от нее на девять верст, невдалеке от дороги нашел он хижину, принадлежавшую разбойникам, и поселился в ней. Вот чем было тогда место славной впоследствии обители! Разбойники вступились за свое жилище и несколько раз пытались нападать на подвижника. Однажды они ограбили его келлию, не найдя, впрочем, в ней ничего, кроме книг, которые и взяли с собою. Но, проблуждав всю ночь, они на утро снова очутились близ келлии святого, пришли к нему и, возвратив похищенное, удалились, оставив святому и свое обиталище. Много трудов и опасностей пришлось испытать святому в устройстве нового своего жилища. Один раз он пришел в свою келлию, едва дыша, избитый разбойниками; в другой раз обрушилось на него дерево, от удара которого он страдал целых три месяца. Оправившись от болезни, он однажды упал с крутизны и, разбившись более прежнего, едва избежал смерти. Потом, еще раз привели его едва живого, с большою язвою на голове от дерева, упавшего на него. Кроме этого, много приходилось ему терпеть от людской клеветы и злословия, которые доходили до самого великого князя. Всем напастям святой противополагал одно оружие - терпение. Впрочем, не одни наветы, но и добрая слава о подвигах святого доходила до великого князя, и он почитал его, как угодника Божия. Святой полюбил избранное им место и вознамерился создать здесь обитель, Теперь он уже не отказывал в приеме тем, которые хотели подвизаться вместе с ним, и пустыня его скоро наполнилась иноками. Святой построил небольшую деревянную церковь, которая, по благословению митрополита Симона, освящена была в 1501 году, в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы, а сам он 1 февраля того же года рукоположен был в сан пресвитера и сделался игуменом основанной им обители (с 1497 по 1501 г. г. - период его Комельского отшельничества - преп. Корнилий, вероятно, очень часто бывал в Павловой обители, как ближайшей к нему, как для причащения Св. Таин, так и для молитвы и духовного общения с иноками ее). С течением времени вокруг преподобного собралось много братии, так что первоначально устроенная церковь оказалась уже тесною. Это побудило преподобного озаботиться устройством большого храма. Под руководством святого опять закипела работа, в которой принимал участие каждый из братии, по мере своих сил и способностей: "овому художество к возграждению стен церковных, другим же мудрость писати образа святых икон, инем же резати честные кресты, другим же писати книги". Таким образом, "трудами блаженных учеников святого, паче же постом и слезами создана бысть церковь превелика; украсиша ю благолепне, яко невесту предобру, образами святых икон и книгами". Новосозданная церковь освящена была в 1515 году, по благословению митрополита Варлаама. По освящении церкви, преподобный назначил чреды священнослужения братии, назначил экклесиарха и ввел порядок и чин богослужения, какой содержится в больших лаврах. При братской трапезе он создал еще церковь в честь святого Антония Великого, первоначальника жизни отшельнической. Потом построил келлии для братии, затем, внутри монастыря больницу и поварню, вне обители - богаделью "странным и нищим на покой". Так устроена была одна из замечательных северных обителей, превратившаяся еще при жизни самого основателя в "большую лавру", в которой уже подвизалось тогда более девяноста иноков. Народная любовь к подвижнику росла с каждым днем. Множество людей приходило к нему желая, помолиться в его обители, принять благословение, получить духовнее наставление и утешение св. старца. Он никому не отказывал, всех принимал с любовью. Особенно заботился он о людях бедных, несчастных и обездоленных. Для нищих всегда открыты были монастырские сокровищницы. Однажды в храмовой праздник, роздана была вся монастырская казна, так что более подавать было уже нечего. В это время получена была в монастыре милостыня от великого князя Василия Иоанновича - двадцать один рубль, и те немедленно были розданы, В другой раз великий голод свирепствовал в Вологодской стране. Монастырь постоянно наполнялся толпами голодных. Дело дошло даже до того, что матери повергали пред вратами монастырскими своих детей. Святой благотворил всем несчастным, питал всех голодных. За подвиги любви он был утешен видением. Вечером, в праздник святого Антония, когда, после соборной службы и обычного правила, присел он немного отдохнуть в своей келлии, в тонком сне предстал ему сам великий отшельник египетский и велел за собою следовать. Святолепный старец вывел его на престранное поле, на котором грудами лежали просфоры и калачи, и сказал: "вот твое подаяние нищим, собери его в полы одежды"; и когда Корнилий стал собирать, от избытка посыпались они из полы. Тут он проснулся и, с радостными слезами, подивился видению; посему заповедал, при жизни своей и после смерти, не оставлять щедрого подаяния нищим. Устроив порядок своей обители, святой тщательно следил за ее жизнью: сам обходил всех труждающихся на поле и на нивах. Подобно преподобному Сергию св. старец имел обычай обходить глубоким вечером братские келлии. Если он слышал здесь тихую молитву или псалмопение, незамеченным уходил дальше. Если же слышал празднословие и занятие не на пользу души, давал знать о своем присутствии легким ударом в келейное оконце. После, на общих собраниях, делая поучение братии, он изобличал безпорядки иноческой жизни, не называя по имени допустивших. С течением времени, устрояя внутреннюю жизнь обители, преподобный написал для братии "устав иноческого жития", в котором более всего старался внушить братии уважение к неуклонному исполнению важнейшего из иноческих обетов - обета послушания. Строгость преподобного в исполнении требований иноческого устава создала много недовольных им среди братии и слуг монастырских. Нашлись злые люди, которые решились даже покуситься на жизнь св. старца. Это были два брата - подрядчики рабочих. Несколько раз они скрывались под мостом через реку Нурму, подстерегая святого, чтобы исполнить свой злой умысел: но каждый раз им представлялось, что преподобный идет не один, почему они боялись исполнять свое дело, так что, наконец, мучимые совестью, они решились исповедать пред игуменом грех свой. Незлобивый старец простил им. Подобного рода нестроения иноческой жизни были причиною нового удаления святого в вожделенное ему безмолвие. Напрасно братия умоляли его остаться в обители; он был непреклонен. В утешение братии сказал он, что хотя и расстается с ними телесно, но душою всегда с ними будет. Он созвал к себе братию, избрал для управления обителью двенадцать учеников своих и просил отпустить его. Взяв с собою несколько из братии, преподобный удалился с ними верст за семьдесят от своей обители и поселился в Костромских пределах, в глухой пустыне, на берегу Сурского озера. Оставленная им в обители братия, чувствуя для себя всю тяжесть своей разлуки с ним, на общем совете решила просить старца о возвращении, но преподобный отказался возвратиться. Той зимой (1529 года) великий князь Василий Иоаннович с княгинею предприняли путешествие в обитель Кирилла Белоозерского "молити Господа Бога, во еже дароватися им чадородию в наследие роду самодержавства их". Проездом великий князь заезжал и в Корнилиев монастырь и служил здесь молебен. Узнав об удалении старца, он спросил братию: "коея ради вины Корнилий отыде в пустыню?" - "Любве ради Христовы", - отвечала братия и просила государя "понудить" отца своего возвратиться к ним. Исполняя эту просьбу, князь послал своих слуг к старцу Корнилию, повелевая ему явиться в свою обитель и здесь ждать своего возвращения. Сам же дал "братии милостыню довольну и учредив брашны", продолжал путь свой. На возвратном пути к Вологде великий князь встречен был старцем Корнилием и "радовашеся вельми о пришествии старца, почте его, беседова с ним, и моли его о сем, да молить Господа Бога во еже дароватися ему чадородию в наследие роду и отпусти его в монастырь". Возвращаясь в Москву, в Корнилиеве монастыре князь снова встретился со старцем и велел ему "пребывати в монастыре". Но он, указывая на свою старость и немощь, молил великого князя, "да отпустит его в пустыню плакатися грехов своих". Князь, "ведый добродетельное и трудолюбивое житие его, положи на воли его". Корнилий удалился в пустыню. Но и на этот раз он не нашел здесь желанного безмолвия; к нему опять стала стекаться братия. Преподобный устроил келлии и отправился в Москву, чтобы испросить у Государя и митрополита разрешение на устройство нового храма. Около этого времени Бог даровал великому князю сына, нареченного Иоанном. Исполненный великой радости, Государь осыпал блаженного своими щедротами, часто призывал его к себе и посылал ему потребное на дом. На просьбу же старца основать в пустыни церковь, князь ответил решительным отказом: "помяну моление и слезы братии, иже моляху его в монастыри - понудити отца их Корнилия пребывати с ними, и сего ради не повеле ему в пустыни церкви созидати, но понуждаше и с прилежанием, дабы был в прежних своих трудех в своем монастыре со учениками своими". Приказание князя и отказ его в просьбе показались тяжкими св. старцу; он скрылся в Сергиев монастырь. Настал праздник Богоявления и сам великий князь прибыл на богомолье в Сергиеву обитель. Встретив здесь Корнилия, князь опять принуждал святого, "с великим прилежанием итти в свой монастырь". Старец не смел более противиться воле Государя. Обрадованный этим, Государь сказал святому: "отче, я слышал, что в том монастыре нет сел и деревень, но проси, что нужно тебе, и я дам". Старец не восхотел благ мира сего, от которых давно уже добровольно отрекся, но только просил князя дать монастырю немного земли с лесом, чтобы иноки могли есть "от поту лица своего хлеб свой". Князь охотно исполнил просьбу старца и, приняв благословение, с миром отпустил подвижника, прося его: "моли Бога о нашем здравии". Велика была радость Комельской обители при встрече с ее основателем. Братия встретила его, как ангела Божия, с крестами к иконами: "овии от них руце его лобызаху, овии ногам касахуся, инии ризам". Игумен Кассиан, избранный в его отсутствие, сложил свою власть, оставаясь в послушании у своего учителя. В своем монастыре преподобный снова принялся за обычные труды, "лес секий и нивы насевая". Один брат, по имени Закхей, жаловался на скудость своей одежды и просил новой. Старец отдал ему свою одежду, а сам долго ходил в вязаной лыком одежде Закхея. Все это более и более удручало св. старца и заставляло его сильнее чувствовать давно уже наступившую старость. Видя приближение кончины и ослабление своих сил, святой решил провести остаток дней своих в затворе. Сделав прощальное поучение братии, он удалился в обитель своего пострижения и затворился в келлии. Но оставленная им братия не могла жить без своего учителя. Опять прибыли к преподобному посланные из среды ее пять старцев с просьбою, чтобы он не оставил их сирыми, но возвратился безмолвствовать в свою обитель. Старец сначала не уступал просьбе. Когда же к Комельским старцам присоединились игумен и братия Кирилловские, в свою очередь прося его утешить братию, чтобы не разошлись от скорби, блаженный решил снова, возвратиться в свою обитель, только предварительно велел там избрать другого игумена. Его спросили, кого он хочет видеть своим преемником? Он назвал Лаврентия. Лаврентий был поставлен игуменом, а возвратившийся старец затворился в келлии на совершенное безмолвие. Но и еще раз старцу суждено было покинуть свою обитель. Под конец его жизни, в 1536 году, Казанские татары, производя опустошение русских городов и селений, достигли Вологодских пределов. Жители в страхе разбежались; опустели и обители, которых также не щадила рука неверных. Когда слух об этом несчастии дошел до старца Корнилия, он сказал: "сотворим человеческое: бежим и мы, чтобы не явилась гордость или тщеславие. Не добро самим вдаваться в беду. Всемогущий Христос Сам бежал в Египет от Ирода, да научатся и другие не вдаваться в напасти". Подвижник вместе с братиею удалился в Белоозерские пределы на Ухтому. Но рука вражия не коснулась обители. Вскоре после возвращения преподобный почувствовал совершенное изнеможение своих сил и близость кончины. На четвертой неделе после Пасхи больной велел вести себя в церковь к Божественной литургии, чтобы в последний раз причаститься Св. Таин. На другой день св. старец, простившись с братиею, велел читать акафист Спасителю и Божией Матери, и тихо предал свой дух Богу, 1537 года 19 мая, 84 лет от роду, после 41 года подвижнической жизни в Комельской пустыни. В обители, кроме св. мощей преподобного Корнилия, почивающих под спудом, хранится часть власяницы и его фелонь, сшитая из шелковой материи с камчатным красным оплечьем; она ветха и покрыта заплатами. Великий подвижник примером своей жизни и духовным руководством воспитал много мужей высокой духовной жизни, из которых многие сами сделались основателями монастырей и прославились святостью жизни. Таковы блаженные: Кирилл Новоезерский, Геннадий Любимский, Иродион Илоезерский, Адриан Пошехонский, Филипп Ирапский, Даниил Шушгорский, Зосима Ворбозомский, и многие другие. Все они были его учениками и постриженниками его обители, все они, наверно бывали в Павловой обители и молились у гроба ее преподобного первоначальника. "Преподобне авво Корнилие! С многочисленным ликом святых учеников твоих пролей о нас теплую молитву твою к Владыце нашему, да твоим предстательством, не лишени будем и мы Его милосердия!" Литовский чернец Алексий (Воскресенский) (Продолжение следует) МОНАСТЫРСКИЙ СТАРЕЦ Наставления Глинского игумена Филарета (Окончание. См. вып. 130) Кто совершенно покорит себя воле Божией (чрез послушание старцам и старшим), тот свою волю и всем оставит. Тому не бывает и скорби, ибо врагу нет места у него. Своевольным же и непокорным враг никогда не дает покою и будет всегда наводить смущение. Что сделается не так, как хочется, все в волю Божию вмени (т.е. хотение и желание) и мирен будешь и враг не будет тревожить. В сем понудь себя и узнаешь душевную пользу: мир и благодать Господня управит твою жизнь во спасение. Понуждай считать себя меньшим и худшим всех в добродетелях и недостаточным в познавании духовного делания. Не показывай ума своего особенно пред старшими. Если против кого совесть обличает, иди со смирением и проси у него прощения без всякого оправдания, хотя бы и вины твоей, по-видимому, не находил. От этого ты придешь в душевное преспеяние. Благоустроенные монастыри сохраняют и умножают (богоугодным житием иноков) благодать Божию в русской церкви. Истинные монахи из глубины своего уединения светят миру ярким образом богоугодного жития своего и живым действенным словом спасительной истины. Монашеская мантия - обязует к стяжанию смирения словом и делом. И много таковых есть, которые "мнятся быти невежды словом, но не разумом". (2Корииф.2:6). При встрече, друг друга предупреждайте поклоном, не останавливайтесь среди монастыря для разговора и празднословия, а с молитвою и вниманием спешите по послушанию или в келью свою. Если конек твой (т.е. тело) начнет резвиться, - немедля накинь на него узду строгого воздержания; когда же изнемогает, дай ослабу и благоразумно подкрепляй его. Ибо, чрез меру понудишь твое тело, - смущение души наведешь. Если явится тебе враг в каком-либо виде, - не обращай ни на что внимания: огради себя крестным знамением и продолжай свое дело. Без попущения Божия ничего не сделает. Там (в загробной жизни) для праведников лучше, там вечная жизнь, вечная радость, там Отец наш Небесный нас ждет. А мы, бедные грешники, все это забываем: мир, да мирское все любим, плоти своей угождаем. А умрем, все оставим, ничего с собой не возьмем, да и сами в прах обратимся; одни лишь дела наши с нами пойдут, за них или осудимся или, прославимся, смотря потому, как кто на свете сем жил. (Из жизнеописания Глинского Игумена Филарета) и. М. Уроки из жизни Глинского игумена Филарета (Окончание. См. выпуск 130) IX. Доброе начало послушания. Только что принятый в обитель новоначальный Григорий послан был к монастырскому пасечнику под начало. Тот сейчас же заставил его помогать собрать рой пчел в улей. Пчелы облепили все лицо и руки Григория и сильно покусали, но он терпеливо помогал своему старшему. На этом деле застал их игумен Филарет. Похвалив послушника за доброе начало терпения и послушания иноческого, сказал: "Помни: теперь пчелы тебя кусают, а потом бесы станут кусать. Как теперь терпишь, так и тогда терпи. Ибо только "Претерпевый до конца, той спасен будет" (Мф.10:22). X. На пасеке Жизнь пчел много имеет сходства с монастырским общежитием и отец Филарет любил посещать пасеку. Сядет на скамье под деревом и внимательно наблюдает: как пчелки носят мед. Иногда подзывал к себе новоначального Григория и учил его смирению, послушанию. отсечению своей воли, побеждению греховных помыслов и бдительности над собою. Однажды пасечники занялись промывкой ульев и вощин, для чего нужно было носить воду из колодца, бывшего за изгородью пасеки. Калитку, всегда затворенную, на этот раз они отворили и сами, по случаю сильной жары, трудились в одних рубахах. Незаметно подошел к ним игумен Филарет и стал журить старца-пасечника, что калитка отворена. "Вот вы в одних рубахах трудитесь, а калитку растворили, войдет кто-либо сюда и соблазнится и будете вы в ответе перед Богом". Старший пасечник стал оправдываться недосугом и тем, что, нося воду большим водоносом, не удобно всякий раз затворять калитку. Игумен с тем же выговором обратился к Григорию. "Прости, отче!" - смиренно ответил он авве и поклонился ему до земли. "Вот это по монастырски", сказал отец игумен и стал упрекать пасечника за самооправдание. "Ты сколько времени уже живешь в монастыре, а доселе смирения, монашеского не приобрел: все оправдываешься, а нет того, чтобы сознать свою вину и сказать по-монашески: "прости!". Послушник твой умнее тебя, сознал свою вину, сказал: "прости!" и Бог его простит" (Григорий, в монашестве, Герман, впоследствии был настоятелем Святогорской Успенской пустыни, Харьковской епархии, в сане архимандрита скончался в 1890 году. Краткий очерк его жизни был помещен в "Русском Иноке" 1911 года в выпусках № 45-46). XI. Урок смирения Желая кому-либо из подчиненных братий дать урок смирения, отец Филарет называл его "дурнем". Если тот оскорбится, авва говорил: "вот ты на меня, настоятеля, оскорбился за слово. Что же будет, когда тебя другой оскорбит? Ты ответишь ему тем же, завяжется ссора, а, может и драка и, Бог знает, чем все может кончиться, а стерпи одно слово, и все мирно будет. Я - настоятель должен учить вас смирению". XII. Пример смирения Смиряя других, отец Филарет сам иногда подавал пример смирения. Один брат на его замечание в несоблюдении принятого правила в одежде, слишком горячо оправдывался, употребляя грубые, оскорбительные выражения и не признавая себя виновным. Прошло два дня, оскорбитель не пришел в сознание вины На третий день отец Филарет встречается с ним и, смиренно кланяясь, говорит ему: "прости меня, брат, я оскорбил тебя, как человек". Пораженный этим, непокорный брат пал к ногам старца и просил прощения. XIII. В деле спасения нет ничего неважного Строгий к себе, отец Филарет, по должности настоятеля, требовал и от подчиненных ко всякому делу относиться серьезно. Ибо в жизни спасающихся нет ничего неважного. Поэтому старец не пропускал без внимания и малейшего неприличия. Увидев размахивающего руками, или слишком поднимающего вверх голову, или без нужды чем-либо стучащего, он сейчас же делал напоминание: "Это неблагообразно, не свойственно иноку, означает недостаток смирения и т.д. Все это делалось не ради желания показать свою власть, власть карающую, а единственно ради своего и других спасения. "Цель увещания его была любовь от чисто- го сердца, доброй совести и нелицемерной веры, как об этом пишет апостол (1Тим.1:5). XIV. О духовном мужестве Мужественный во бранях со врагом спасения, отец Филарет и братий учил духовному мужеству. Особенно он скорбел, когда кто, поступив в обитель, начинал малодушествать, колебаться и смущаться желанием оставить иноческое житие. Таких старец укреплял в подвигах и говаривал: "Страшливый да не исходит на брань. Ибо воины царя земного, ратуя против врагов, за стыд себе вменяют не только бегство с поля битвы, но даже и раны, получаемые ими не лицом к лицу. Так и воины Христовы, прием-ля и терпя раны от супостата лицом к лицу, чрез искушения, наносимые им, этим доказывают свое мужество". Значит, надо не искушений бояться и бегать от них, а учиться побеждать их. Иначе - никогда победителем не будешь. XV. Об умном делании Сам великий молитвенник, имеющий от Бога дар непрестанно текущей в сердце молитвы Иисусовой, отец Филарет, на основании святоотеческих учений, "способных братий" приучал в умному деланию, т.е., к трезвению ума и молитве Иисусовой. Он говорил, что в умно-мысленном делании и молитве наиболее состоит истинный подвиг монашества. В нем бывает истинное познание духовных вещей и Бога. В нем плоды трудов наших (т.е., достижение высших степеней духовного совершенства и близости к Богу) и хранение их, как негде пишется от святых: "не только нам подобает делать, но и хранить плоды делания нашего - хранить молитвою и смиренномудрием. С божественным именем Иисусовым всаждается в сердце страх Божий - корень благих дел. Верою в Иисуса, молитвою, смирением и постоянством в подвигах иноки учатся обретать: Его послушание, терпение, кротость, смирение, чистоту, любовь, и удостаиваются иметь мир в сердцах своих" (Заимствовано из жизнеописания игумена Филарета 1905 года). НЕОБХОДИМОЕ ДОПОЛНЕНИЕ к статье: "Какое послушание выше поста и молитвы?" (См. "Р. Инок", № 16, стр. 945) Прочитавши статью: Какое послушание выше поста и молитвы, не следует думать, что послушанием считается только одно внешнее исполнение монастырских дел. Иеромонах Д. сообщил мне ответ одного старца на этот вопрос. Привожу его здесь. "Всякое (без исключения) послушание выше поста и молитвы, если они (т.е., пост и молитва) своевольны. Если же пост и молитва исполняются за послушание, - тогда они не ниже (другого послушания), особенно - зрительная молитва. Она может настолько усладить душу и открыть ей неведомые тайны, насколько не в силе произвести это никакое (другое) послушание. Сила послушания (повиновения) не в образе (роде занятий) послушания, а в тщании несущего послушание (т.е. исполняющего повеленное), какое бы оно ни было по образу, т.е. будут ли это монастырские дела, пост, молитва или подвиги - все равно, если исполняются они в свое время. Недоумения разрешает старец. и. М. ИЗ ЖИЗНИ СОВРЕМЕННЫХ ИНОКОВ Отец иеросхимонах Иона (Киевский) и его Свято-Троицкий общежительный монастырь Глава IV. Внутреннее благоустройство обители и примерная жизнь основателя ее о. Ионы (Продолжение. См. выпуск 130) 3. В гости о. Иона никуда не ездил и не ходил, равно как и у себя, собственно - в келлии, угощений не устраивал; а таковые угощения (если в них представлялась крайняя необходимость), предлагались, по его усмотрению, или в монастырской гостинице, или же в так называемом "старом корпусе", в большом зале, нарочно для сей надобности приспособленном, куда старец в свое время приходил, благословлял посетителей и предложенное им, по его благословению, угощение (не разделяя его с ними), беседовал с ними, разрешал их недоумения, давал им советы, наставления и желающих исповедовал в отдельной комнате сего же корпуса. 4. День своего ангела хотя о. Иона и почитал, но именин не справлял, т.е. никакого угощения у него не было; так поступала и вся братия его обители. Старец в этом отношении, должно быть, помнил сказанное в Прологе (6-го окт.): "Человек ласкосерд часто память святых творить, да чреву угодить; а воздержаяйся житию святых подобится"... Когда некто спросил старца Адриана Югского, как ему праздновать день своего ангела, этот подвижник отвечал: "Принуждайся сам быть ангелом!" "Как же это, батюшка?" - "Покушай в этот день хлебца с водицей,- при чтении слова Божия положи побольше земных поклонов, и сам будь пред Господом молебном, свечей и пирогом с доброю начинкою, - ликом христианских добродетелей!" Преданные старцу так и праздновали день своего ангела. 5. Христославцев он никаких не допускал, как к себе, так и к братии обители своей, ровно не дозволял он никому из своей братии, куда бы то ни было, ходить славить Христа, хорошо зная, что нередко поступками некоторых христославцев скорее хулится Христос, нежели славится. 6. Одежду старец носил такую, которая не отличалась от общей братской; мало того, - часто можно было видеть его в одежде с заплатками и в засаленной обыкновенной монастырской шапке. Не допускал он и в братии щегольства, имея в виду, вероятно, наставление св. Василия Великого: "Не надобно желать себе лучшей одежды или обуви, а должно выбирать такую, которая похуже, дабы и в этом показать смиренномудрие и не являться любящими наряды, самолюбивы-ми и чуждыми братолюбия. Потому что домогающийся первенства отпал от любви и смиренномудрия" (Подвижнич. уст. гл. 30). Относительно одежды для монаха также находим наставление (несколько в другом роде) в V томе сочинений еп. Игнатия (Брянчанинова): "душа инока сообразуется состоянием своим состоянию тела и не может удерживать в себе чувства покаяния, когда тело украшено пышной и блестящею одеждою. От роскошной одежды являются в иноке тщеславие и ожесточение, плоть его оживает для блудных ощущений" (Алфавитный Патерик). "Грешнику неприлично иметь красивую одежду, иначе он будет подобен повапленному гробу, снаружи светлому и богатому, а внутри заключающему смердящий труп". 7. Шляп каких бы то ни было, равно как и изысканных четок - костяных, перламутровых и т. п. о. Иона отнюдь не дозволял носить ни себе, ни вверенной его попечению братии. Четки же в его обители употреблялись и употребляются простые, шерстяные, и непременно, согласно уставу св. Василия Великого, с тремя большими в сотнице узлами (косточками), отделяющими меньшие косточки; сверху по 40 шт. с обеих сторон, а снизу - по 10. 8. В обуви также старец соблюдал соответствующую монашескому званию простоту и скромность, не допуская никакого лоску или блеску; посему, как сам не носил обуви чищеной ваксой или чем-либо подобным ей так и братии не дозволял подобного франтовства. Он наблюдал лишь за тем, чтобы обувь, во избежание сухости, а, следовательно - и скорейшей порчи, по возможности чаще смазывалась каким-либо жиром или просто дегтем. Из жизнеописания св. Тихона Задонского мы видим, что он в келлии своей вместо курений благовонных употреблял деготь. Святитель скажет иногда келейнику: "Или ты не чувствуешь, что в келлии смрад?" - Не чувствую, - отвечает тот. "Возьми, братец, дегтю и полей на пол".... [хотя с того времени, как св. Тихон употреблял деготь вместо благовонных курений, прошло уже около 150 лет; может быть, он очень любил запах дегтя; бывает иногда у некоторых людей чрезмерное пристрастие или отвращение к разным вещам (так называемые "идиосинкразии"). (Примеч. редакции)]. 9. Келлия о. Ионы состояла из двух комнат: маленькой продолговатой спальни и небольшого, почти квадратного, зала, где старец занимался, пил чай и проч. Это его помещение, ровно как и обстановка его была донельзя проста и лишена всяких украшений. Не имел тут старец и каких бы то ни было цветов, считая их, вероятно, лишним делом, - не соответствующим для монаха, который все свое внимание и заботы должен направлять на цветы духовные, а не на вещественные, - на цветы, а главным образом - на плоды добродетелей, могущие вознести душу его в райские селения. 10. Сам никогда не употребляя никаких духов и мастей благовонных, старец желал, чтобы и братия его обители следовали его примеру, а посему он приказывал монастырскому благочинному: иметь наблюдение за исполнением братиею этого правила. Относительно духов св. Димитрий Ростовский, в слове на Вход Господа в Иерусалим, между прочим, говорит: ... "Будет же тамо (в аде) еще и смрад нестерпимый от огня серного, ибо написано есть: "Огнь и жупел, и дух бурен, часть чаши их" (Пс.10:6). Сей смрад будут терпеть таковые человецы, которые наблюдают себе в сладость всякие благовонные и мастичные духи и зельным прилежанием снискивают всякие благовонные зелья"... Если святитель высказывал такое строгое суждение по отношению всем вообще христианам, то, конечно, строгость эта должна увеличиться, при применении ее к духовному сану, которому 7-м вселен. собором (Прав. 16-е) "возбранены благовонные масти", - а в особенности - при применении к инокам, которые, как отречением своим от мира, так и произнесенными ими пред Богом обетами, обязываются во всем держать себя на должной высоте своего призвания, служа для других образцом духовного совершенства. 11. В бане о. Иона не мылся; тем же из братии, которые обойтись без бани находили делом, якобы, невозможным, он разрешал посещать баню, посылая их на монастырских лошадях в город, за неимением в то время бани в его обители. 12. О. Иона сам чуждался превозношения и несвойственного монаху барства, равно как не терпел этого и в братии обители, что показывается следующим случаем: "Лет 20 тому назад, - передает монах Сергий (из военных), - прибывши из так называемой "Дальней монастырской дачи", (быв. кн. Васильчикова), где в то время мне привелось быть на послушании, я являюсь, по некоторым монастырским делам, к о. Ионе. Старец сажает меня на свой диванчик, а сам начинает чего-то искать; затем обращается ко мне с одним вопросом. Я сейчас же встаю. Видя это старец говорит мне: "Зачем встал? Не надо. Садись! Мы - монахи: нам не надо этих вскакиваний да вытягиваний". Тут кстати приведем весьма поучительный случай, описанный в замечательном жизнеописании Оптинского старца иеромонаха Леонида (в схиме Льва). "Некогда говорил с о. Леонидом один настоятель о своей братии, и, между прочим, сказал: у меня такой-то примерно живет". Старец о. Леонид вскочил со стульца своего, бросил свое вязанье, и, сотворив на себе большое крестное знамение (ударяя с силою в чело, грудь и оба плеча), воскликнул: "Господи, Боже мой! сколько безумной гордости в малых словах! У меня! У меня! А что есть у тебя своего? одни твои грехи, одно твое безсмысленное тщеславие. Монастырь не твой, - преподобного; братия пришли не к тебе, а ко Христу, Господу своему, чая спасения от него. Что ты подрядчик, что ли, а они - батраки, что ты мне рекомендуешь одного из них? Хоть бы ты сказал: братья наши находят, что такой-то живет так-то. А то говоришь: у меня! Господствовать хочешь над братиею? Хочешь, чтоб они были твоими крепостными? Да знаешь: за что братия соблазнялись на меня в Белых Берегах? Не за чванство мое, а, напротив, за то, что я держал себя пред ними слишком просто, что ездил в Брянск в простой телеге, правя иногда сам лошадью. Вот за что! А им хотелось, как и тебе, чтобы настоятель походил на барина. Уж и тогда червь честолюбия стал грызть братские сердца. Из них вышли подобные тебе; а на пользу ли душе было их начальствование? Нет, брат, доброго настоятеля из барина не будет! Следовало бы тебе подражать отцу игумену Моисею хотя удержанием словес и обдумыванием их!" Настоятель краснел, но не оправдывался. После сего не лишним будет сказать то, что когда жив был о. Иона, многие из его почитателей, весьма желая иметь, для памяти, его портрет, часто обращались к нему за разрешением или, вернее за благословением - снять с него фотографическую карточку, но старец, об этом и слышать не хотел, и, пожалуй, мы и не имели бы с него никакого снимка, если бы г-н К., из Петрограда, не ухитрился снять его; а для этого он (спасибо ему!), вот что сделал: однажды летом, набрав корзину разных цветов и вручив их одному мальчику, вознаградивши его деньгами, велел ему как бы нечаянно рассыпать их на тропинке монастырского палисадника в то время, когда о. Иона, по окончании приема посетителей в так называемом "старом корпусе", будет возвращаться этим палисад-ником в свою келлию. Мальчик так и сделал, как был научен: высыпал пред старцем все цветы. О. Иона остановился и начал спрашивать мальчика о причине появления его здесь с цветами. В это время г-н К., спрятавшийся за сиренью, навел на старца свой фотографический аппарат и удачно снял его, так что он этого и не заметил, по причине того, что глаза свои всегда имел опущенными вниз и притом полузакрытыми, что доказывается и другими его портретами, впоследствии снятыми уже с его согласия, конечно, вследствие того, что все равно уже он был снят помимо его воли. иеромонах Каллист (Продолжение следует) МОНАШЕСКАЯ ЛИРА Ненастье Вот лазурь небес покрылась Темной, мрачной пеленой; Светлость солнышка затмилась, Стал унылым шар земной. День за днем не видно неба, Непрестанно дождь идет. "Знать не будет у нас хлеба!" Земледельцев мысль гнетет. Но вот тучи разошлися, Солнце радостно играет, Земледельцы поднялися, Их надежда воскресает. - Тоже в области духовной, Часто можно видеть нам; В борьбе с плотию греховной, Испытал то всякий сам. Вот плотския вожделенья. Точно тучи, облегли; Сном и пищей - наслажденья Твердость духа отняли. Гнев и злоба разразились, Точно страшная гроза; Спесь и гордость водворились; Отуманили глаза. Вместо пламенной молитвы, Сердце тянет к суете, Тело хранит вид молитвы, Но ум бродит по земле. Среди мысленного мрака, Закружившись суетой; Не имея Божия страха, Я не слажу сам с собой. Будто небо затворилось, Будто Божия суда и нет, А все само сотворилось, Всему разум даст ответ. В таком мраке непроглядном. Солнца правды ни луча; В омрачении греховном, Будто нет уж и конца. Вдруг свет яркий появился: Глядит солнце с облаков; Мир душевный возвратился!.. Это выразить - нет слов... Послушник Д.П. После грехопадения Не ласкал меня родитель, Никогда так не любил, Как Ты сладкий мой Спаситель; Но я грешный позабыл, О, сладчайший мой Спаситель! Как быть сладостно с Тобой; Но пришел враг искуситель, И увел меня с собой. Как спокойно сердце билось, Когда жил во мне Христос! А теперь все омрачилось, В нем лишь помыслов хаос. Иисусе мой сладчайший! Я воззреть к Тебе стыжусь; Хотя взор Твой и кротчайший, Но ужасно я мятусь. Совесть мучит нестерпимо, Судом праведным грозит; Вот, вот, смертный меч незримо, Главу грешную сразит. Где прибегну окаянный? В ком надежду положу? Да и ум мой оскверненный, Как я к Богу возведу? Где блаженная невинность? Где нетленна чистота? Моя злая похотливость Скрыла райские врата! Послушник Д. П. Засуха Слова древнего пророка Исполняются на нас; И от рода в род до века Будет слышен этот глас: "Земля будет, как железной, Небо медным над главой". Жизни ради нашей грешной, Казнит Господь народ Свой. Наши нивы почернели, Сохнут рощи и леса, Даже луга пожелтели, Лежит праздно и коса. О! как тяжко наше время Для несчастных бедняков; Все отдали земле семя, Но нисколько нет плодов! - Но несноснее засуха, Что случается с душой. Как ослабнут силы духа, Хлынут помыслы волной, Сердце в камень претворится И к греховному прильнет; Ко злу воля обратится, Сторож - совесть, как уснет! А когда она проснется, Начнет мукою грозить; От печали сердце рвется, Но все воля тормозит. Томись гладом, не спи ночи, И все силы напрягай; Не испустят слезы очи, Как себя не утруждай. Чем утолить жажду духа, Пламень страстей угасить? Эта страшная засуха Вечной смертию грозит! Что не в силах сделать сами, Все то может благодать; Божий промысл есть над нами: Все обильно может дать! Послушник Д. П. ИНОЧЕСКОЕ ПОУЧЕНИЕ Поучение в день памяти преподобного Серафима, Саровского чудотворца, и день окончания усиленных молитвенных подвигов новопостриженных в мантию монахинь Разрытовского Свято-Троице-Покровского женского монастыря (Монастырь этот находится в Черниговской губ., в 15 верстах от своего уездного г. Мглина, чрез который идет вся корреспонденция, и в 12 верстах от станции "Жудилово" Полесской жел. дор. и в 7 верстах от станции "Разсуха" - той же ж. д.) Ныне совершаем св. память величайшего и почти современного нам подвижника - преподобного и Богоносного отца нашего Серафима Саровского и всея России чудотворца. Он от юности возлюбил Христа, как поется в церковной песни, и всю жизнь свою пламенно поработал Ему. И потому его жизнь столько многопоучительна, что каждый из нас найдет для себя в ней неисчерпаемое сокровище для подражания и назидания. Но, применяясь к настоящему нашему торжеству - окончанию пятидневного безпрерывного молитвенного подвига нашими новопостриженницами, мы желаем остановить ваше внимание на монашеской жизни ныне ублажаемого угодника Божия, в назидание нашим новопостриженным монахиням и вообще всем, живущим в обителях. По благословению своей матери-вдовы, преподобный Серафим оставил мир и вступил в монастырь. Она благословила его на иноческий подвиг медным крестом, который он и носил на себе до кончины. Получив от матери благословение на вступление в монастырь, преподобный Серафим, тогда девятнадцатилетний юноша - Прохор Исидорович Мошнин, направился из местожительства своего, г. Курска, в г. Киев, чтобы от тогдашних подвижников святого града получить указание и благословение, в какой именно обители проходить ему иноческий путь. Подвижник Киевский Досифей (рясофорн. монах Досифей (девица-Дария) - затворн. Киево-Печер. Лавры и первый руководитель-наставник преп. Серафима Саровского. Житие преп. Серафима, изд. Киево-Печер. Лавры, 1908 г.) благословил ему идти в Саровскую обитель и там подвизаться. Пришедши в Саров и водворившись в оной благословенной обители 20 ноября 1778 года, преподобный Серафим от юности и до глубокой старости прожил в той обители 54 г. 1 м. и 13 д., там же предал Богу и свою праведную душу. С самого поступления в обитель и до смерти, вся его жизнь - сплошное назидание для иноков. Прежде всего, вступив в обитель, он отрекся от своей воли. Свою волю он вручил настоятелю, и всю жизнь без его благословенья не делал ничего. Затем, был отменно усерден в прохождении возлагавшихся на него послушаний и в молитвенных подвигах. Почему, сравнительно рано, Прохор, как достойнейший, был пострижен в монашество, вскоре удостоен сана иеродиакона, а чрез короткий промежуток - сана иеромонаха. Проходя на ряду с другими послушания, он на всех ступенях иноческой жизни являл собою пример для прочих братий. Когда исполнилось ему 35 лет, он берет благословение у настоятеля на отшельническую жизнь и, в 5 верстах от обители, в непроходимом Саровском лесу, поселяется на берегу реки Саровки в убогой келлии, огороженной скромною огорожею. И если до сих пор жизнь его была высоконазидательна для иноков, то в особенности с этих пор жизнь угодника Божия Серафима является высокопоучительною, или, как это говорится в светских книгах, - жизнь его является идеалом для монашества. Трудами, молитвами, бдениями и постами угождал Богу подвижник - преподобный Серафим в своей отшельнической жизни. Зимою рубил дрова, а летом копал гряды, садил овощи. А если вспомнить, что он носил одну и ту же одежду, белый балахон, и летом и зимою, то можно себе представить, сколько он терпел от холода и стужи. Но и летом он предавался добровольному страданию. Отыскивая в болотах мох для удобрения своих гряд, он, полунагой, отдавал свое тело на съедение мошкам и комарам, до крови искусывавшим его. Молитвенный подвиг его был таков: в полночь он вставал и читал утренние молитвы, а затем пел 12 псалмов, по уставу преп. Пахомия Великого, затем - полунощницу, утреню и первый час, в свое время отправлял 3, 6 и 9 часы и обедницу; вечером - повечерие и монашеское правило. Иногда он заменял вечернее правило поклонами, и тогда клал за раз по тысяче поклонов. Подкреплял же пищею себя так: приходя в неделю к Богослужению, он брал себе на целую неделю хлеба, большую часть которого раздавал птицам и зверям, а что оставалось к концу недели, то черствело. Затем, с благословения настоятеля он вовсе отказался от хлеба, питаясь лишь одними овощами, что садил в своем огороде, а впоследствии отказался и от этой пищи, питаясь более двух лет травою-сниткою. Но для угодника Божия мало было и этих подвигов, для немощи нашей уму непостижимых. Вот он всходит на камень и, воздев свои преподобные руки, с молитвою смиренного мытаря на устах, тысячу дней и ночей проводит в сем подвиге. Далее проходит и еще, безпримерные для нашего времени и немощи, подвиги: молчальничество и затвор в продолжении тридцати лет. Восходя от силы в силу и усовершенствовавшись в духовной жизни такими высокими подвигами для служения людям, Преподобный Серафим, по повелению Божией Матери, с 25 ноября 1825 года оставляет затвор и выходит на деятельное служение на душевную пользу православным людям, стекавшимся к нему тысячами со всех концов России. В этом служении кротостью, смирением, истинною любовью, он является подражателем Христу, и в таком служении, прожив до глубокой старости, сподобившись многократных видений телесными очами Господа Спасителя, Его Пречистой Матери, ангелов и святых угодников Божиих, предвкушая райское блаженство, он на молитве пред иконою Божией Матери "Умиление" 2 января 1833 года предает свою праведную душу Богу и переселяется духом от земли на небо, где и будет пребывать всегда со ангелами и всеми угодившими Богу. Таковы, вкратце, иноческие подвиги ныне ублажаемого угодника. Назидайтесь ими, новопостриженные сестры! В них ищите подражания и подкрепления на пути вашей иноческой жизни. Впрочем, мало ли о чем назидательном и достоподражательном мы читали и слышали? Но как часто мы забываем о душеполезном из читанного и слышанного! Между тем ныне для вас, боголюбезные сестры-новопостриженницы, день такой, что весьма полезно было бы слышать такое поучение которое во всю жизнь вашу запечатлелось бы на скрижалях ваших сердец. Что же нам сказать вам такое, во всю жизнь вашу памятное? Ничего иного не находим предложить вам в назидание, как лишь указать вам на значение ваших иноческих одежд. Вы в них будете ходить всю жизнь вашу, в них вас положат и во гроб; пусть же они ежедневно и поучают вас, как вам надо жить, чтобы Богу угодить. Итак, чему же поучают ваши одежды? Первая ваша одежда - власяница, как показывает и самое название, - одежда жесткая, колючая, указывает вам на жесткий, колючий, тернистый, тесный путь, которым вы при постриге обещали идти вослед Христа, и которым только и можно придти в царство небесное. Сколько на сем пути предстоит вам встретить обид, клеветы, несправедливостей, скорбей, но только "претерпевый до конца, той спасен будет" (Мф.10:22). Тут терпение и терпение нужно без конца. В знак сего-то терпения возлагается на вас затем параман на плечи и крест на груди. На плечах параман - это бремя заповедей Божиих, которые вы отныне обещались нести, а чтоб не падали, а главное не унывали, идя тесным, скорбным путем и неся бремя Христово, взирайте на крест на персях ваших, взирайте на Распятого на нем. Ведь чего только Он, безгрешный, не претерпел за наши грехи: и оплевания, и заушения, и всяческие поругания и затем поноснейшую, мучительную смерть на кресте. Если Он, безгрешный, все это терпел, то нам, многогрешным, почему же не потерпеть за грехи наши разных скорбей?! Далее, вы облачились в рясу - одежду радования и веселия, подпоясаны поясом и облачились в сандалии. Ряса, иная чем у мирян одежда, она должна указывать, что у вас иная, чем в мире, должна быть и жизнь. Вы должны связать свою волю послушанием старшим, стараться быть свободными от страстей, похотей и всякого грехолюбия, и постоянно быть готовыми на всякое доброе дело. А для постоянного напоминания, что вы уже умерли для мира и его грехолюбия, (ибо монах есть мертвец, для коего стены монастыря - гроб, а монастырь - могила), на вас затем надета мантия - этот погребальный саван. Всякий раз, как облачаетесь в сию одежду, помните, что вы умерли для мирских страстей и похотей. Вот в таких чувствах и подвигах должна отныне проходить ваша жизнь, боголюбезные сестры: во бдениях, трудах, терпении и всяческом иноческом доброделании. Но этим еще не ограничиваются ваши труды, подвиги и Богоугождение. Ваша глава увенчана клобуком; это - образ детского незлобия и послушания. Хоть сколько будем отбивать поклонов, читать акафистов и творить подвигов, но если не будем, по слову Спасителя, как дети, не войдем в царство небесное (Мф.18:3). А потому, бранить ли вас будут, - не обижайтесь, как дети, хвалить ли будут - не возноситесь, как дети, печаль ли какая постигнет - не унывайте, как дети, благо ли какое посетит - не увлекайтесь, как дети. Такова должна быть отныне ваша жизнь; трудная и, пожалуй, для человеческой немощи - невозможная. Но невозможное человекам, Богу же все возможно (Мф.19:26). Чтобы вы не надеялись на свои силы, вам даны в руки четки - этот меч духовный (Еф.6:17), это правило непрестанной молитвы Иисусовой. Сидите ли, лежите, ходите, едите, пьете, на послушании находитесь, - сия молитва должна везде вас сопровождать; со вдыханием воздуха должна выходить и она. Затем дан вам в руки крест, - это для того, чтобы вы силою креста побеждали козни вражия. И, наконец, дана вам свеча. Как свеча белая, из чистого, пчелиного воска, без всякой примеси, так чиста должна быть ваша жизнь. Еще раз скажем: о, как нелегка она! Но и опять повторим: "невозможное человекам возможно Богу!" (Лк.18:27). Обращайтесь за помощью к своим небесным покровителям: Ангелу-хранителю, всем святым угодникам и особенно Божией Матери, - особой Покровительнице иноческого сословия, - и не оставят они вас. Один монах пришел однажды в страшное уныние и в таком состоянии, (страшно сказать), хотел наложить на себя руки, но, вспомнив про угодника Божия Серафима, тогда еще не прославленного, закричал: "отец Серафим, помоги мне!" И лишь только успел он выговорить эти слова, как в его келлии, близ самих икон, предстал угодник Божий Серафим, совершенно как живой и, благословляя скорбного инока, сказал: "Радость моя, я всегда с тобою! Мужайся, не унывай, но воюй против врага диавола!" И после этого явления угодника Божия этот инок стал подвизаться еще ревностнее, и, не ослабевая в подвиге до конца, мирно отошел ко Господу (Троицкий Листок, дополнительн. счета № 172). И мы ничего иного в заключение нашего слова не можем сказать каждой из вас, как повторить речь ныне ублажаемого угодника унывавшему иноку, распространивши ее такими своими словами: "Радость моя, новопостриженная монахиня! Не падай духом, благодари Господа, сподобившего тебя стать на угодный Ему путь, молись только усердно, проси помощи угодников Божиих, близ тебя сущих, паче же - Заступницы рода христианского и Самого Господа, чтобы Они помогли тебе подвигом добрым подвизаться, благочестно окончить течение иноческого пути, наследницею царства небесного явиться, и там, со всеми Богу угодившими, вечно восхвалять всесвятое Имя Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь". Священник Димитрий Красногорский НЕКРОЛОГ Архимандрит Виталий В Богословском монастыре, Рязанского у. на 103 году жизни скончался архимандрит Виталий, пользовавшийся громадной известностью среди крестьян. Каждое лето, в Петровский пост, тысячи крестьян за сотни верст шли к архимандриту для бесед. На похороны стеклись со всех концов губернии тысячи крестьян. Кончина старца Моисея В Свято-Троицком Зеленецком монастыре после продолжительной и тяжкой болезни скончался старейший иеромонах обители маститый старец отец Моисей (Чернецов). Отец Моисей - личность замечательная своими редкими по содержанию воспоминаниями, из которых многие имеют крупное историческое значение. Воспоминания эти большею частью записаны. "Свобода и Порядок" ПИСЬМА 14 сент. 1915 г. т. Вилейка, Вил. губ. Сегодня, для праздника, у маня радость: я получил последний № "Р. И.". Сижу и перечитываю его, а вокруг домика, где приютился штаб полка, рвутся немецкие снаряды. Ничего, только к вечеру голова разбаливается от грохота, да кое-кого не досчитываемся, а то привыкли. Город Вилейку мы заняли дня три тому назад после ожесточенного штурма. Немцы никак не ожидали здесь натиска и были застигнуты врасплох настолько, что мы отбили у них 7 тяжелых орудий, кухни с готовой пищей (рисовый суп, сосиски с капустой и кофе) и много пленных. Они не успели даже поджечь провиантских складов и уничтожить моста через р. Вилию. Я взошел в город вместе с разведчиками: улицы были завалены трупами немцев и русских. В больнице было брошено несколько русских раненых солдат. Жители встретили нас с восторгом, как своих освободителей и тотчас же убрались в тыл. Тут повторяется обычная история: ксендз, пастор, раввин уходят последними, а о православном батюшке давно помину нет. Некоторые из них уходят так поспешно, что забывают даже святыню. В одном селе Гродн. губ. мне пришлось под ужасным огнем идти в храм, чтобы спасти святыню: антиминс и миро. Много ужасов видел я на войне, но ужаснее всего - беженцы. Те счастливцы, которые добрались до ж. д., сколько их гибнет на местах при отходе наших войск. Немцы стариков и старух посылают рыть окопы, молодежь - под ружье и на французский фронт, девиц - насилуют до смерти. Столько горя, столько слез, столько детской крови, что ужас берет. Неужели и из Андреевского хутора придется вам, выходить: Многострадальная типография, многострадальное братство! И. Т. Признательность Комитета членов Гос. Думы По случаю назначения Ред. "Р. Инока" Почаевского, иером. Тихона, на должность полкового священника Комитет членов Госуд. Думы выразил свое сожаление об уходе о. Тихона из отряда, а вместе и глубокую благодарность за его полезную деятельность, - в бумаге следующего содержания: КОПИЯ Петроград, Таврический дворец. 14 августа 1915 г. № 5618. Ваше Преподобие, отец Тихон! Комитет членов Государственной Думы для оказания помощи раненым и пострадавшим во время войны возложил на меня приятную обязанность принести Вам глубокую его благодарность за Вашу полезную деятельность в первом отряде Государственной Думы и выразить сожаление, по случаю оставления Вами означенного отряда. Прошу Вас принять уверение в глубоком уважении и таковой же преданности. Подпись. Исцеление болящей монахини Агриппины от елея и воды, взятом из стопы Почаевской Не могу умолчать о той милости Божией, которая явлена нам, заступлением небесной Покровительницы - Матери Божией, чрез св. елей, присланный мне из лампады от чудотворной иконы Божией Матери - "Почаевская". По моей просьбе вы прислали мне 3 флакончика, один со св. водой - из стопы Богоматери Почаевской, а 2 - с елеем: это было в январе 1913 года. В марте того же года, в самую распутицу, заболела келейная моя м. Агриппина: острая инфлуэнца осложнилась сильной опухолью горла. Боли в горле усиливались с каждым часом; прибегнуть к медицинской помощи не представлялось возможности, так как врач живет в 40 верст от обители; дороги испортились, да и надеяться: можно ли застать врача дома, было нельзя. На фельдшерском пункте, в 3 вер. от обители, фельдшера в то время не было. Больной становилось хуже, начался жар и бред. Домашние средства были испробованы, и я крайне опечаленная тем, что моя сотрудница по послушанию может задохнуться, прибегла к заступлению Матери Божией, прося Ее помощи... Приглашен был наш священник о. Михаил Попов, который исповедал и с трудом приобщил больную св. таин Христовых, оставив ей св. просфорку, которой даже крошечку она проглотить не могла. Просфорку я положила к св. образам. Больную уложили в постель, оградивши кровать стульями и подушками, так как в жару и бреду она начала метаться. Тяжело, невыносимо тяжело мне было в эти минуты видеть и сознавать, что не могу оказать ей никакой помощи. Наконец, я с трудом влила в рот больной 2-3 капли св. воды Почаевской с чайной ложечки, она как бы поперхнулась, с трудом проглатывая воду: шею ее смазала елеем и в скорби начала читать акафист цел. Пантелеймону. С нами находилась еще послушница лет 40, так как я одна боялась остаться. Читая акафист, я со скорбью отодвинула просфору, жалея, что и крошечки не может скушать больная, затем я прилегла в постель. Вдруг я вижу, что юноша в светлом стихаре, с серебряным подносом в руках и стаканом на нем, прошел мимо; я подумала: не целитель ли Пантелеимон это? - и вздрогнула. Подхожу к кровати, больная сидит и говорит свободно: "пить хочу!" - Я говорю: "как же я, милая, напою тебя? - глотать тебе больно!" - Она ответила: "не больно: я сейчас просфору кушала, кто-то дал, говорит: кушай! - я едва скушала: сухая просфора-то". Я, конечно, не поверила, думаю: больная в бреду... Подаю стакан с клюквенным морсом, - и что же: она крупными глотками выпила больше половины стакана морса... я была поражена. Заставленная стулья-ми, обложенная подушками и обезсиленная болезнью она не могла ходить, - я, видимо, вздремнула, сестра не спала, а просфорки все же на столике у образов не оказалось... Вероятно, целитель Пантелеимон подал ей просфорку и после этого больная скоро поправилась, ее болезнь была в конце 6 нед. Великого поста, а в субботу 7 нед. она убирала иконостас храма цветами: вот насколько окрепли ее силы после острой инфлуэнцы и серьезного заболевания горла. Не грех ли было с нашей стороны умолчать о сем?! В мае с. г. я посылала в Почаев телеграмму - с просьбой помолиться о здравии болящей инокини Агриппины: ее вновь постигла тяжелая болезнь. На Пасху, в ночь на среду началась желчная рвота, жар свыше 40°, в то же время - потрясающий озноб, бред и тяжелые невыносимые страдания. Почти все время присутствовал приглашенный фельдшер, все средства были испробованы, но ничто не помогало, а опять март месяц, такое же бездорожье, достать врача за 40 вер. невозможно. Рвота повторялась чрез 5-6 минут со среды Пасхи - до воскресенья Фоминой. Больную 2 раза приобщили св. таин... Сердце переставало работать, было сделано до 12 уколов, болеутоляющих и возбуждающих. Матушка игумения, я и 2-3 сестры дежурили безотлучно. Ночью я прилегла, м. игумения осталась с больной и говорит ей: "давай, милая, будем лечиться еще молитвами: пошлем телеграммы в Почаев, в Верхотурье, к нашему Владыке, и еще куда-нибудь". Язык больной был сплошь обложен налетами, головные боли не стихали. Она попросила елея от Почаевской иконы, смазали ваточкой язык елеем... послали телеграммы... В воскресенье, 29 марта ей было весьма плохо: всю ночь не отходили от нее, в понедельник ей давали кусочки льда, во вторник - перелом, можно сказать, от смерти к жизни, а в среду на Фоминой (1 апреля) возвращение к сознанию: (в этот день вами и др. лицами были получены телеграммы). Итак, по милости Богоматери и св. Божиих угодников: Свят. Феодосия, св. прав. Симеона Верхот. чудот., по молитвам присно-памятного молитвенника нашего о. Иоанна Кронштадтского, при гробе которого были совершены панихиды, наша болящая поправляется, начинает выходить в сад и слегка рукодельничать. Не могу умолчать о сей великой милости Божией: прошу отпечатать сие в Р. Иноке - в назидание всем требующим помощи и заступления, в тяжелые часы испытаний. Помолитесь пред Почаевским образом Богоматери, дабы Она благословила труд обители нашей, по постройке школы-приюта, имени св. правед. Симеона Верхотурского чудотворца, для детей сирот воинов. Фундамент заложен в 1914 г., лес дали от казны, а на постройку средств нет: обитель одна из беднейших Екатеринбургской епархии. Инокиня Августа