ОГЛАВЛЕНИЕ
  - Пасхальное послание митрополита Лавра
  - "Слово о трезвении и молитве", преп. Исихий Иерусалимский
  - "Современная духовная православная песня", И. Скорик
  - "Выйдем туда, где от ветра качается даль", стихи А. Рафиева
  - "Дивеево", К. Кривошеина
  - "Отец Иоанн Кронштадтский - светлый образ Православия", архиеп. Аверкий (Таушев)
  - "Новый этап стояния за истину. В поддержку обращения епископа Диомида", В. Стальный
  - "Фиалковый Воин" - песни В. Капорина на стихи инока Всеволода
  - "Россия, которую я люблю", Т.А. Ступина, Сан-Франциско, 1994 г.
  - "Русский Инок" №17,сентябрь 1915г
СТАТЬИ
Валаамское стояние

О делании умном и... безумном

Небесные силы и наша современная жизнь

Ангел покаяния

О двух тайнах

Осознание

Жестокосердие

Подвижники православной русскости

Вера Фомы

Опыт Богомыслия

Жених Церковный

Смысл охранительства

Глаза

Подвиг неосуждения

Моя тьма

Приходит начало конца

Памяти Черного сентября

О лжи во спасение

Духовная поэзия

Почва (Духовная поэзия)

О Пасхе, весне, родине и Джорданвилле

Джорданвилльский патерик, ч. 1 (в сокращении)

Джорданвилльский патерик, ч. 2 (в сокращении; полную версию читайте в сборнике "Святорусское откровение миру". См. "Книжную лавку")

Отец Серафим (Роуз) (в сокращении)



   №56 (219) Апрель, 2007

"ВЫЙДЕМ ТУДА, ГДЕ ОТ ВЕТРА КАЧАЕТСЯ ДАЛЬ..."

Алексей Рафиев


(Картина О. Берниковой)

Далеко не всегда я был тем, кто теперь, но многое отжило, еще многое переродилось. Так случается.
А.Р. hv.07@mail.ru


Молитва первая

Даже если я для этого плох
и глаза мои заволокло пеленой –
мой Единственный и Единый Бог,
води меня и управляй мной.

Даже если я переступил порог,
за которым ночь стала дольше дня –
мой Единственный и Единый Бог,
очисти мой разум и всего меня.

Даже если мне все мое не впрок,
невпопад и с миром я не в ладу –
мой Единственный и Единый Бог,
отврати от меня любую беду.

Даже если вокруг слишком много блох,
а душа моя в теле, как в гробу –
мой Единственный и Единый Бог,
помоги мне не нарушать табу.

Осеняй Cобой каждый мой вдох,
каждый шаг мой, все помыслы до одного.
Мой Единственный и Единый Бог,
я живу ради имени Твоего –

и неважно, что столько прошло эпох,
зачумленных гордостью и виной.
Мой Единственный и Единый Бог,
води меня и управляй мной –

даже если меня окружает порок
и врагом становится верный друг.
Мой Единственный и Единый Бог –
мой Отец, мой Сын и мой Святый Дух,

не бросай меня, если даже я
крепко сплю и лишь кажется, что проснусь –
и тогда, мой Бог, не бросай меня.
Никогда не бросай меня, мой Иисус.

Ты прости мне, Милый мой, все, что есть –
весь мой мир, который сковал мороз –
все вранье тщеславия, вздор мой весь,
все мое прости мне, Христос, Христос.


Молитва вторая

Очисти меня от скверны –
полностью, до бела –
чтобы я думал верно
и верно вершил дела,

чтобы гордыни тина
сошла – словно я был пьян.
Мученица Иустина,
мученик Киприан,

околдовали бесы,
заворожили тьмой
периодической прессы –
каждого, Боже мой,

малого и побольше,
даже совсем детей.
Убереги нас, Боже,
от омертвевших идей.


Молитва третья

Так-то, святой Григорий,
нынче живется впотьмах –
между бедой и горем,
где каждый бессильный маг

мечется вдоль обрыва
собственной суеты –
кособоко и криво.
Знал ли об этом ты,

отче? Молись, мой светлый,
за неразумных чад,
променявших Заветы
на смрад и кромешный чад

очередного тленья
обморока пустоты –
между болезнью и ленью.
Знал ли об этом ты?

Не уставай молиться,
светлый мой, мой родной,
за наши слепые лица,
за наше святое дно.


Молитва четвертая

Маша… Ты слышишь, Маша?
Слышишь. Я знаю – ты
знаешь, что память наша,
как под гнётом плиты,

положенной на могилу
нашей опять же мглы.
Дай же нам, Маша, силу,
Маша из Магдалы,

преодолеть разрывы,
выплыть из мутных вод.
Мы, как снулые рыбы,
попавшие в водопровод.

Будь с нами, Маша, с нами,
Машенька – на века,
вечно, ночами, днями.
Видишь, как эта река,

преодолев пороги
совсем проржавевших труб
вселяет память о Боге
в мой окоченевший труп?


Молитва пятая

Мой святый Ангел, вот обе мои руки.
Хочешь – владей безраздельно. Они твои.
Если я жил так долго Тебе вопреки
и постоянно вел сам с собой бои –

это, тем более, значит лишь то, что Ты
стал для меня родней, чем моя родня.
Я не хочу, не хочу никакой темноты.
Не отпускай никогда никуда меня,

мой святый Ангел, поговори со мной,
будь мне опорой, смыслом и мной самим
в этом скитании жизни нашей земной,
мой шестикрылый заоблачный Серафим.


Молитва шестая

Огради меня от разрухи,
от погибели огради,
и возьми меня на поруки,
чтобы сердце в моей груди

снова билось Тобой – и только,
каждым вдохом чтоб Ты дышал –
и короткой зимой, и долгой
чтоб не мерзла моя душа,

чтоб от ужаса ледяного
не корячило мир вокруг,
чтоб ни лешего, ни водяного,
и поменьше случайных рук

и завистливых сальных взглядов,
забирающихся в штаны.
Мир конвейеров и автоматов –
мир, в котором мы рождены.

Огради меня, Бог, от мира –
сбереги меня, сбереги
от какого угодно кумира,
его идолам вопреки,

от любого навета порчи
или заговора на беду.
Я ведь, Боже мой, между прочим,
без Тебя совсем пропаду.


Молитва седьмая

В мире людей-витрин,
дошедших до самопародий –
вы у меня внутри,
Святые Кирилл и Мефодий,

давшие мне меня,
ставшие мне родными –
в мире потухшего дня
демонов. Между ними,

как в лабиринте тьмы,
вы меня сохранили –
в мире лютой зимы,
где наши земные мили

скованы по рукам
и по ногам пороком –
я низко кланяюсь вам,
в Землю вбиваясь рогом.


Молитва восьмая

Пусть разлетятся птицы,
пусть разбегутся звери –
прочь от моей светлицы –
и не скребутся в двери,

и не стучатся в окна –
я не хочу их больше.
Страшно мне и одиноко.
Где Ты, мой Милый Боже?

Бог мой, приди на помощь!
Мир мой за гранью света,
сам я, как сгнивший овощ.
Мне надоело это

стиснутое клещами
воображения слово,
слившееся с вещами
мира, где правит злоба.

Я без Тебя не сдюжу
выбраться из могилы.
Боже, спаси мою душу
и сохрани меня, Милый.


Молитва девятая

Боже, мой голос крови
делается правей –
даже во мне – в микробе.
Избавь меня от кровей –

вычисти эту скверну
наследственной пустоты,
наполни артерию, вену,
печень. Пусть только Ты

переливаешься в жилах,
в легких, в почках, в мозгу.
Пока мои крови живы –
я толком жить не могу.

Избавь меня от слепого,
наследственного греха,
моё Безначальное Слово.
Пусть крови Твоей Река

рассеет мои потёмки,
Тебя Одного воскресит
в каждом моём потомке,
забывшем про грех и стыд.


Молитва десятая

Спасибо, Бог, за каждый вдох.
Прости меня за каждый выдох.
Я помню время длинных тог,
замаранных в пролитых винах.

Я помню вои площадей
и выи высушенных судеб,
и мир людей, и мир идей,
и то, как низко пали судьи,

и то, что было после них,
и то, что было перед Светом,
и нас – совсем, совсем одних
в безжалостном пространстве этом.

Я помню все, что было там –
в провалах собственных расщелин –
Великий Храм, прекрасных дам,
мельканье казней и прощений.

Я помню, как вселялся дух
в нетронутые смыслом лица.
Я помню вас – сначала двух,
потом Тебя, Твою столицу.

Я знаю наперед итог
и плачу, как смиренный инок.
Спасибо, Бог, за каждый вдох.
Прости меня за каждый выдох.

Прости мне гордость и тщету
моих потуг остаться сбоку.
Прости меня за нищету
жрецов, не обращенных к Богу.


Молитва одиннадцатая

Выйдем туда, где от ветра качается даль,
в легком тумане клубясь вдоль изгиба черты.
Каждому дай то, что Ты мне, помиловав, дал.
Нет ничего в этом мире яснее, чем Ты.

Нет никого, кто бы мог, уподобившись дню,
выбелить самую глубь самых темных основ.
Видишь, мой Бог, как летим мы сквозь вечность ко дну?
Ты же все слышишь – любое из сказанных слов,

каждую мысль, каждый помысел, каждую тлю,
вспомнившую, как когда-то – еще до всего –
Слово звучало, одно только Слово «люблю»,
и это Слово, сошедшее от Него,

правило миром, и не было зависти, тьмы,
денег с портретами сиюминутных гримас.
Но мы отринули, мы исковеркали, мы
сделали так, будто мир этот был не для нас.

Смилуйся, Милый мой, над глупым стадом Твоих
даже уже не овец, а свиней и волков.
Дай нам прозрение – каждому, Боже, из них –
малых сих и неразумных – во веки веков.


Молитва двенадцатая

То выпаду снегом, то вновь растаю.
Воздух то давит, а то – разрежен.
Папа, я по ночам летаю.
Неужто в этом я тоже грешен?

Храм – тот, который внутри – разрушен.
Там не осталось камня на камне.
Но даже такой я Тебе стал нужен
и был, и буду – пока веками

не доползу до своей природы.
Быстро мелькают годы, вёрсты,
страны, сходящие в прах народы,
Солнце, Луна и звезды, звезды.

Я пролетаю все это разом.
Скорость несет меня – вслед за светом.
Вот он какой – наш единый разум.
Как же я мог позабыть об этом?

Как же случилось, что все в разрухе?
Идолы высятся над погромом.
Папа, возьми мою душу в руки
и не бросай меня вслед за гробом.


Молитва тринадцатая

Папа, Ты видишь – Твой сын в печали.
Ты же все видишь – я ближе, ближе.
Я уже здесь – я почти в начале.
Скоро я тоже Тебя увижу.

Не покидай меня только, только
не оставляй меня на съеденье.
Все так непрочно пока и тонко,
что я кажусь себе серой тенью.

Было так пусто и одиноко.
Вдруг все ожило, зажило, набухло,
и переполнились памятью Бога
каждое слово и каждая буква.


Молитва четырнадцатая

Ну что, Пророк, ты скажешь мне еще?
Среди бездушных перспектив гнилья –
ты мне не раз подставил, друг, плечё,
мой дорогой, бессмертный Илия.

Ты вел меня сквозь хлам моих затей,
размазанных по паперти души.
Ты был со мной, когда я был злодей.
Ты восставал со мной на падежи

и числа, подчиняя их нутру,
которое трепещет до сих пор
при мысли, что я тоже не умру.
Ты мне не раз протягивал топор,

и я рубил оскомину былья
и сеял по окрестностям полынь.
Мой дорогой, бессмертный Илия,
на протяжении всех наших длин

ты был во мне и вел меня туда,
где только Бог меняет имена.
Уже в дверях последняя страда.
Уже вот-вот окончится война.
Уже давно внутри меня камин,
в котором догорает пустота
моих злодейств и глупостей. Аминь.
И в этом нет ни боли, ни стыда.

Молитва пятнадцатая

Что б я не делал – будет то, что есть.
Где б я не шел – всегда одно вокруг,
и не порвать поспешной сменой мест
овал нуля, не говоря про круг.

Петляя между выжженных земель
и чудом устоявших островков,
я делаюсь порой белей, чем мел,
но продолжаю гнать Твоих врагов.

Ты только не серчай на то, что я.
Здесь – в этом измерении чумы –
сходя с ума от грёз небытия,
каким-то чудом выдержали мы –

не все, пускай, но, Ты меня не гробь,
Тебе видней, кто прав, кто виноват –
я разрубаю свой бездомный гроб,
и лампочка горит в сто тысяч ватт

в моей груди – всё это только Ты.
Ведь я – да что там вовсе про меня?
Спасибо за тепло Святой Воды,
пролившейся на лёд слепого дня.

  
СООБЩЕНИЯ
ПОДПИСКА
на ежемесячную интернет-рассылку новых номеров журнала:

подписаться
отписаться


ЗВУКОЗАПИСИ
"Последнее Воскресение" (MP3)

Святая Зарубежная Русь (МР3)

"Духовные песни" (МР3)



ПОСЕТИТЕ
Официальный сайт Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле

Официальный сайт русского церковного зарубежья

Сайт Свято-Троицкой Духовной семинарии в Джорданвилле

Ссылки


Часть публикаций "Русского инока" сохраняет элементы дореволюционной орфографии.



Русскiй Инокъ (На главную)
Все права защищены и охраняются законом
Copyright © The Russian Inok (USA). All rights reserved.