 |
||||
|
№41 (204) Январь, 2006 МОНАСТЫРСКИЕ ИСТОРИИ Свято-Покровский Красногорский женский монастырь, г.Золотоноша Татьяна Камос  По дороге в монастырь На половине пути из Киева в сторону г. Черкассы, среди лесов и полей, издали видна горка, и на ней - три купола с золотыми крестами. Табличка "Красногорский монастырь" указывает с трассы на аллею. Выходишь - и кажется, что до обители - рукой подать: вот-вот купола, рядышком. Но это не так. Вскоре оказывается, что путь извилистый, и длинный, и странный: проходит сквозь аллею, сквозь поля, вдоль ухоженных деревенских хаток, где по дороге важно прогуливаются куры, гуси и котята. Дальше - дом для душевнобольных, где за забором люди, будто тени. Они спрашивают у прохожих о времени, о жизни, просят хлеба и сигарет. Поворот за поворотом - и выходишь на мостик через узкую зеркальную речку Золотоношку. На ее поверхности - небо, купола, облака и лилии. После - за последним поворотом - стройные белые кресты монастырского кладбища. Зимой они - огромные снежинки, а по весне и до осени утопают в цветах невестами. Дивно - весь путь такие близкие купола у самого монастыря вдруг прячутся от глаз в верхушках великанов-деревьев. Над воротами сплелись ветвями вербы, а за ними пришлого встречает тот самый величаво-нарядный собор акварельного цвета - до небес высотой… Матушка Первая встреча с Матушкой случилась в 2004 году Великим Постом. Не скажу, что я была особенно готова к путешествию в монастырь: намерения были не новы, но все как-то откладывалось по разным причинам. Да и на этот раз что-то не отпускало, и причина, как всегда, нашлась - однако, в последний момент все разрешилось само. Оставив спящий город ранним утром, мы шли по длинной аллее, ведущей к обители: поля, деревья, свежий, юный, весенний воздух. Земля темная, свежевспаханная, казалось, действительно дышит. Не прошли и половины пути, как рядом остановилась старая машина с монахиней за рулем, и открыла нам дверь… После Литургии и маленькой экскурсии по аккуратной, небольшой (словно игрушечной) территории монастыря, старшая спутница провела меня в келью, где нас очень приветливо встретила улыбчивая невысокая девушка, на вид лет 15-ти. Это была Василиса, и, оказалось, ей 29 лет. Трудно было поверить, что она руководит церковным хором, и это её (такой юной, яркоглазой, легкой) удивительный голос был той прозрачной, но крепкой ниточкой, которая собирала и связывала в храме рассеянные мысли. Этот голос поразил меня тогда - сильный, чистый, бесстрастный. И послушный, уступчивый. Своей красотой, глубиной он ничего личного не выражал, а только подчеркивал величие того, ради чего совершается служба. Василиса - келейница старицы, схимонахини. С ней же они 14 лет делят келью.  Монастырское кладбище у ворот обители Более различных людей сложно себе представить: смуглая быстрая Василиса, родом из Молдовы, и маленькая, белая-белая, словно светящаяся, кроткая матушка, рожденная в далеком российском Поволжье. Матушка была так трогательно нам рада! Она похожа скорее на ребенка, чем на старицу. Говорила очень просто, мало, негромко, все перебирая четки. (Это были даже не четки, а ветхая нитка с едва заметными узелками, а потом появились новые. ) И часто-часто в её спокойных безмятежно-светлых, будто прозрачных, глазах, совсем не похожих на глаза пожилого человека, поблескивали слезинки - то ли радости и умиления, то ли грусти, а то ли чего другого, лишь ей ведомого. Я стояла в этой маленькой комнатке с окошком во двор, где кроме Образов, двух кроватей, расстояние между которыми от силы 3 шага, да пары деревянных стульев, не было ничего - и не находила, что спросить или сказать - все казалось таким очевидным, простым, а слова - громоздкими и лишними, и, наверное, выглядела совсем растерянной и смущенной. Матушка предложила присесть. Время летело незаметно, но пора и честь знать. Мы засиделись. Прощались очень тепло, и было такое ощущение, будто знакомы давным-давно. …Поучительное происшествие. На выходе из трапезной, после обеда (состоявшего из постных, но очень вкусных блюд и монастырского кваса), поднимаясь ступеньками, размечталась о чем-то своем так, что земли под ногами не чуяла - да и стукнулась головой о перекладину -) Моя спутница улыбнулась: "Это от рассеянности и воспарения средство - знай свой шесток". А потом мы вернулись в город. Он был таким же, как тогда, когда мы его оставляли. Но что-то все-таки изменилось, что-то раньше неведомое родилось внутри. И продолжает теплиться, согревать, утешая. Что-то чудесное и важное. Из разговоров с матушкой * Как матушка гулять ходила "Монастырская" (как она сама говорит) матушка уже 55 лет - с 20-ти, а до того пугала родителей "странностью". И собой хороша, и вроде разумна, а из дому не выгонишь. Папа тогда ей "правило" установил - до 22.00 домой не появляться - а ходить с подружками на танцы (это было в поволжском поселке). "А у меня знакомая была, Апполинария, пожилая женщина. Я к ней приду - и читаем до ночи. Она мне все рассказывала… а ровно в десять к дому провожала. И все довольны были." Папа тогда своей ненаглядной красавице и умнице для танцев лучшие в поселке туфли купил и самое нарядное платье. Зная его нрав, о том, что уезжает в монастырь, Тоня сказала маме, а отцу соврала, что в Москву - погостить у родственников. Когда мама открыла правду, отец три дня совсем не спал, и долго не мог смириться, говоря, что ему было бы проще принять дочкину смерть, чем такое решение. В обители он навестил ее всего один раз, и до того дня прошло много лет. Матушка между страниц старинного с позолоченными на срезе листками, Евангелия (досталось ей по наследству), хранит короткое письмо, написанное отцом: "Дорогая моя дочка Тоня! Пишу это письмо сам и от себя. Прошу Прощения за все обиды, которые тебе причинил. В детстве я шибко был с вами, детьми, суров. Прости за все, дорогая доченька, меня, грешного твоего отца." …. Послушница Антонина Матушка теперь в немощи… суставы от ревматизма деформированы и болят. А ревматизм заработала еще в юности, на послушании прачки. Была "дюже завзятой": больше бы сделать, да сразу, сил не жалея. Вышла стирку на мороз полоскать. Вода горячая, воздух ледяной. Пока стирала, ничего не чувствовала, а в келье вечером рук разогнуть не могла: "Я их к печке, а сказать кому боюсь..." Увезли инокиню в госпиталь за 13 км от обители. Две недели пролежала на лечении и вроде окрепла. "Не хочу, - говорит, - больше лечиться, здорова. Отпустите домой…" Не отпустили. Собралась и пешком пошла в родную обитель - зимними дорогами. Пришла - села на скамейку, а подняться сил нет…  Сестры, послушания Игуменья, м. Евфалия, каждую ночь приносила к лежачей Антонине Козельщанский Образ Богородицы. Потом, много лет спустя, перед днем памяти этой иконы (5 марта) отошла ко Господу мама матушкина, и - через 8 лет - вслед ушел брат: молился в церкви о маме в канун праздника, пришел домой, и упокоился мирным сном… В монастыре особо почитаются два образа Пречистой: Козельщанская и Дубенская. Некогда с монастырским образом Дубенской случилась такая история: обокрали алтарь, сестры скорбели об утраченных родных образах. Однажды в другом монастыре старица в разговоре обмолвилась: "А свое ищите в магазине" . Через какое-то время батюшка монастырский именно в торговой лавке и выкупил икону. Принес: "Наша?" "Наша! Наша!" - собрались сестры и плачут… Рассказывая, матушка и сама вытирает слезинки. Вора, кстати, поймали - в Одессе. Оказался юным сиротой убогим, с голоду на святое позарившимся. Игуменскими хлопотами, монастырское "дело" ему не вменили. Когда Антонина окрепла так, что могла уже вставать, Игуменья отправила ее домой: "Езжай, - говорит, - к маме, а там - как Бог даст…" Плакала послушница, но поехала. А дома уже мама плакала и лечила дочку настоем: листья крапивы, выдержанные в белом вине - по столовой ложке к чаю несколько раз в день. Молодой организм справлялся с болезнью. А к Рождеству радость прилетела - письмо от Игуменьи: "Если ты здорова, возвращайся…". Переписывались они с Антониной все время ее болезни. "Будешь у меня теперь жить", - встретила Игуменья послушницу. И поселила в своей келье. Вспоминает те времена матушка: "Жарко, лето на исходе, а мне Матушка велит валенки обувать, мешок резаных яблок с собой и - на крышу - раскладывать сушку: долька к дольке, длинными ровными рядами…. Семь потов сойдет, а с крыши не спустишься. Так Матушка лечила меня, "выгревала" болезнь…" * Первый постриг "Как раз перед днем пострига, приехала в монастырь мама. Почему? "Получила письмо от Игуменьи: если можете, приезжайте. Как была, так и приехала. Что случилось?" А Игуменья, м. Евфалия, сказала ей: "Была она твоей дочкой, а теперь - и моя тоже". Очень любила она нас, сестер..." * Вол и послушание Дело было в те времена, когда за каждой обителью "заботливое" государство закрепило наблюдателей, насельницы между собой называли их шутливо "наши паломники". И всегда принимали радушно, как гостей. Как-то задержались монастырские "паломники-смотрители" в обители до сумерек, м. Игуменья им говорит: "Оставайтесь на ночь у нас, а утром поедете" - местность-то окрест лесная и болотистая. Да только как же им, партийным людям, с монашками ночевать! Собрались и двинули. А дорога мокрая, дождь грязь развез, завяз их автомобиль, далеко не уехав. Матушка говорит: "Глядим - застряли наши "паломники". Взяли сестры вола Орлика, единственного, какого им оставили на хозяйство, пошли выручать. Орлик был норовистое создание: работал истово и верно, но ровно до тех пор, пока солнце не опускалось к горизонту - едва сумерки - ничего его не заставишь: поворачивается и уходит в свой стан. Однако, кое-как запрягли, а вол, вместо, чтоб вперед идти, назад попятился, еще и машину помял. Толкали злосчастную всей компанией. А потом стирали сестры своим горе-"паломникам" штаны да рубашки, улыбаясь: "Так-то не слушаться: не хотели на ночь остаться с монашками, а теперь без штанов у нас"  Игумения Агния * "И сего, и сего не ем" Как-то приехала в монастырь матушкина родственница с маленькой дочкой. Девочке было 4 годика, очень слабая, ничего не ела, заставить ее что-нибудь съесть было сущим мучением. Лекарство, прописанное доктором, тоже не помогало. А девочка была уже такой слабой, что ее носили на руках. Поставили перед ней в монастыре тарелки с разной едой. Девочка только посмотрела и серьезно сказала: - И сего, и сего не ем. - А чего же ты ешь? - Воду. Ладно, дали ей воды. Два дня она воду пила, а на третий сама попросила еду. Теперь уже у этой девочки свои дети взрослые, и все в порядке с аппетитом. А ее до сих пор шутливо называют "и сего, и сего не ем" :) * Птицы Когда разогнали Лебединский монастырь в Шполянском районе (а матушка из лебединских), разбрелись насельницы кто куда. Домой ехать было далеко и не на что. Матушка была тогда совсем молодой, и они с тремя сестрами постарше ходили по домам - кто примет. Но не решался никто. Покормить - покормят, и с собой чего дадут, а оставить дома боялись. И решили они идти на станцию, какой будет автобус в другой район - туда и ехать. Приехали в Смелу. И первая женщина, которая им встретилась, ответила: "Да как же мне вас не принять, когда мне сон ночью был: прилетели 4 голубя к нам, на крышу дома уселись и поют" * Троице-Сергиева Лавра "Я две недели там жила. На день хватало воды и нескольких ягод рябины." * Матушка Евфалия, Игуменья Игуменью Евфалию, когда закрыли Лебединский монастырь, с болящими и пожилыми насельницами переправили в Красногорскую обитель. А за перевозку потом потребовали весь монастырский денежный скарб. Игуменья, на руках у которой остались беспомощные сестры, за одну ночь вся поседела. И с тех пор занемогла, начала болеть. Очень похудела. "Смотритель", который относился к ней всегда хорошо, как-то заметил: "Вы совсем, Елена Сергеевна, исхудали. Надо вам к врачу". И увез в Черкассы, где матушку определили в больницу с болезнью желудка, потом сделали сложную операцию. Еще уезжая, Игуменья велела сестрам готовить ей гроб. Была зима. В один из дней матушке разрешили проведать в больнице Игуменью. "Приехала… Лежит наша Матушка, как неживая. Сестра говорит: "Вы к бабушке приехали? Она без сознания, кушать не может. Только воду раз в час давайте ей по ложечке. Спрашиваю ее: "Матушка дорогая, ты меня узнала? А она глаза открывает: - А чего бы я тебя не узнала?" а водички и проглотить не могла. Я смотрю на ее щеку - белая-белая… и вижу - появляется на ней точка, яркая…. И почувствовала как-то, что вот... Всё... Зову сестру: "Что же мне делать?" "Раздевайте ее, умерла ваша бабушка" Я плачу, - нельзя ведь ее раздевать... Но сестра велит: "Раздевайте и накрывайте простыней". Возвращалась в обитель матушка к ночи, затемно. Вышла на трассу, одна, пешком. Страху, говорит, молитвами Игуменьи, не было. Останавливается машина: "До Золотоноши подвезу" - как раз к монастырю...  Василиса, Пасхальная Наутро сестры поехали за Игуменией. Приехали: лежит Матушка, накрытая, на лавке, рядом с ней - другие. Начали одевать, читая. Когда одели, говорят, Матушка изменилась в лице. Медсестра увидала: "Так вот какая "бабушка" была у нас! Мы и не знали…" Потом медсестра приезжала в обитель... Дороги так заснежило, что машине было сложно проехать к монастырю. Был праздник Сретения. * Про любовь - Матушка, а что, любовь обманная бывает? - Какая такая обманная? - Ну, вот бывает же - любят люди друг друга, кажется, что это - навсегда. А потом вдруг расходятся… - Так, значит, враг победил. * + р. Б. Михаил В этом году на Вербной неделе в монастыре поминали новопреставленного Михаила. Михаил был седой согбенный дедушка, он приходил в обитель издалека, всегда пешком, к службе. Его там знали и любили. Было грустно … А матушка заметила и сказала: "С веточками вербы он пошел Господа встретить..." *** Однажды собиралась домой из обители спешно, потому что дома никого не предупредила о поездке. А днем Матушка говорит: "Оставайся к вечерней…" "Не могу, надо позвонить домой, а карточка телефонная пуста…" Матушка не знает, как работает телефон, что за карточка - она и в руках его не держала. "А ты проверь…" Включаю - тут же звонок - от друга, который не так уж и часто звонит. Ему и сказала, чтоб домашним все передал."  Коровушка, которая любит Псалтирь * А в другой раз накануне выходных повздорили о чем-то с мамой. Матушка меня увидела - первый вопрос: "А как мама?" - "Хорошо", - говорю. Не хотелось пересказывать вздор. Когда попрощались, Матушка вернула меня с порога: "Возьми со стола хлеб - для мамы". Взяла. Домой приехала - меня ждала совсем не та мама, которую я накануне обидела. Словно и не было у нас ссор. * Как-то попросила Матушку объяснить одно из мест в Книге Апокалипсиса. Матушка очень просто сказала: "Я этого не знаю". Она удивительно легко говорит "не знаю". Я спросила, стоит ли мне читать, если не понимаю. Не напрасно ли это? "Не напрасно. Я, когда не понимаю, читаю". В другой раз призналась, что читаю правило, а в голове карусель и карнавал - лишний грех, а не молитва. "Проси Архангела Михаила и Ангелов - они все отгонят…" * Бывает, Матушка и не скажет ничего за целый день, а уходишь от нее - новая. У нее глаза, в которые посмотришь, - и слетает все ненужное, вся ложь. * И Василиса - всегда лучистая, как ясный день. Как-то разболелась у нее на ноге мозоль, так, что и стоять больно было, не то, что ходить. Чем сестры не лечили - все не впрок, только хуже. А у Матушки есть тапочек Святителя Феодосия. Одела его Василиса на сон - "Все-таки, Святой человек носил, вдруг поможет?" - Утром проснулась - все, как было. "Ругаю себя - вот же дерзкая! Недостойна, чтобы Господь Чудо показал. Значит, надо терпеть!" А только два дня спустя, спохватилась, что давно ногу не перевязывала - поглядела: мозоль и следа не оставила. Заражает ее всегдашняя радость - что бы ни произошло, начиная с мелочей - куда бы ни отправили - в лес по дрова, в огород, крышу красить, на панихиду петь - ее реакция непроизвольно, естественно - такая, будто именно об этом она мечтала! и вот - сбылось! Из обители возвращаешься домой всегда ребенком - тем, уверенным в чудесах и безопасности мира. * Немножко потрудившись днем в храме, после вечернего правила, уже к 11 вечера, с непривычки к труду, в состоянии, когда "да - да, нет - нет", и даже мыслей нет, а только монастырский распев "Пресвятая Богородице, спаси нас…", захожу к матушке проститься на ночь. А она: "Василиса, чай ставь". Василька - глаза огромные: "Как, матушка, чай? После правила???" "Ставь… Таня дома на ночь чай пьет", и тут же, как ни в чем не бывало: "У меня сестра в Вологде, они всей семьей на ночь чай пьют." Я едва слезы сдержала. Это был самый вкусный в жизни ночной чай) А потом, у себя, в гостевой келье, все думала, сколько же любви и силы в этой кроткой, крошечной матушке, которая уже несколько лет не встает по болезни с кровати. И ничем не заслужен такой подарок - приходить к ней, слушать. А потом - забывать, к сожалению. Как-то, звонит колокол к службе - идти медлю, так у матушки хорошо, а она говорит: "Хорошо, когда можешь в храм идти. А я теперь уже не могу."… Или еще: "Много надо терпеть. Так, Таня, помирать тяжело: пока душа из тела выйдет…" * Помню еще такой случай. Перед Днем Иоанна Крестителя приезжаем к Матушке, а накануне была гроза, всю ночь грохот и сполохи - светлей дня. Матушка говорит: "Василиса так плакала, так плакала, боялась. А это Илия Пророк своей колесницей был. Он велик. А мы же, Василиса, маленькие... совсем маленькие…" Матушка удивительно улыбается - уголками глаз, улыбка прячется в морщинки и преображает все ее лицо. Такой ее и вижу всякий раз, как вспоминаю… 2005 г. Дополнительно о Свято-Покровском монастыре читайте здесь: http://www.voskres.ru/obiteli/zoloto_printed.htm |
||||
| СООБЩЕНИЯ |
| ЗВУКОЗАПИСИ |
|
"Последнее Воскресение" (MP3)
Святая Зарубежная Русь (МР3) "Духовные песни" (МР3)  |
| ПОСЕТИТЕ |
|
Официальный сайт Свято-Троицкого монастыря в Джорданвилле
Официальный сайт русского церковного зарубежья Сайт Свято-Троицкой Духовной семинарии в Джорданвилле Ссылки
Часть публикаций "Русского инока" сохраняет элементы дореволюционной орфографии. |
Русскiй Инокъ (На главную)
Все права защищены и охраняются законом
Copyright © The Russian Inok (USA). All rights reserved.